— Получили? — спросилъ Нехлюдовъ. Она только нагнула голову. — Поздравляю васъ, слава Богу, — сказалъ онъ, подавая ей руку.
Она пожала его руку, но опять Нехлюдовъ увидалъ на лицѣ ея обычное при встрѣчѣ съ нимъ выраженіе какъ бы недовольства или враждебности къ нему, и это выраженіе огорчало Нехлюдова.
«Неужели она все не можетъ простить?» думалъ онъ.
А между тѣмъ она нетолько давно уже простила его, но любила его уже давно больше и лучше, чѣмъ когда нибудь любила прежде.
То выраженіе, которое Нехлюдовъ принималъ за недовольство или за недоброжелательство, было выраженіе напряженности воли, чтобы не дать подняться въ себѣ прежнему чувству любви къ нему, сожалѣнія въ томъ, что она не можетъ быть его женой. Разъ навсегда при второмъ свиданіи съ нимъ, отчасти по чувству оскорбленія за прошлое, отчасти по привычкѣ ставить его какимъ то высшимъ существомъ, она отказалась принять его жертву, и этотъ ея поступокъ поднялъ ее самое въ своихъ глазахъ, и потому она не хотѣла измѣнить своему рѣшенію. Теперь, когда она была свободна, она боялась, что онъ по своему упорству повторитъ свое предложеніе, и хмурилась, потому что готовилась опять отказаться отъ его жертвы.[1]
— Я говорилъ съ смотрителемъ, вы теперь можете выдти на волю. Я приготовилъ.
Она перебила его.
— Я не выйду. Я пришла арестоваться, — сказала она, вся покраснѣвъ и рѣшительно приподнявъ голову.
— Что же?
— Да я съ Николай Иванычемъ (Вильгельмсономъ) пойду.
— Такъ рѣшено? — сказалъ Нехлюдовъ, и странное чувство радости за ея хорошее будущее и за свое освобожденіе и вмѣстѣ съ тѣмъ обиды и ревности, особенно къ несимпатичному ему Вильгельмсону, кольнуло его.
— Что жъ, это очень хорошо, — сказалъ онъ. — Только вы, пожалуйста, дайте мнѣ возможность еще быть полезнымъ вамъ.
— Намъ, — она сказала это «намъ» и странно, какъ бы испытующе взглянула на него, — ничего не нужно. Николай Иванычу такъ мало нужно. А я вамъ уже и такъ всѣмъ обязана. Если бъ не вы..... — она хотѣла сказать о томъ, что не вышло бы помилованія, но побоялась другаго смысла, который могла имѣть ея фраза, и остановилась.
— Наши счеты Богъ сведетъ, — сказалъ Нехлюдовъ. — Я
- ↑ Зачеркнуто: Теперь ей это легче было, потому что она ужъ обѣщала Вильгельмсону быть его женой. Чтобъ предупредить его и поскорѣе высказать все, она вдругъ рѣшительно подняла голову, покраснѣла вся
