христианства в его настоящем смысле усиленно преследуется.
На моей памяти рабочий русский народ потерял в большой степени черты истинного христианства, которые прежде жили в нем и которые старательно изгоняются теперь духовенством.
В народе жили прежде (теперь остались только в глуши) христианские легенды, поговорки, изустно передаваемые из поколения к поколению, и эти легенды, как легенда о Христе, ходившем в виде нищего, об ангеле, усумнившемся в милосердии бога, о юродивом, плясавшем у кабака, и поговорки, как: «без бога не до порога», «не в силе бог, а в правде», «жить до вечера и до века» и т. п. легенды, поговорки составляли духовную пищу народа.
Кроме того были обычаи христианские: пожалеть преступника, странника, подать из последнего нищему, просить прощения у обиженного.
Всё это теперь забывается и оставляется. Всё это заменяется теперь выучиванием наизусть катехизиса, троичного состава бога, молитвы перед учением и за наставников и царя и т. п. Так что на моей памяти народ становится всё религиозно грубее и грубее.
Одна часть, большая часть, женщины, остаются так же суеверны, как они были 600 лет тому назад, только без того христианского духа, который прежде проникал жизнь; другая часть, знающая наизусть катехизис, — совершенные атеисты. И всё это сознательно производится духовенством.
«Но так это у вас в России», скажут на это европейские люди — католики, протестанты. Думаю, что то же самое, если не худшее, происходит в католичестве, с его запрещением чтения евангелия, с его нотр-дамами, и в протестантстве с его святою праздностью дня субботнего и библиолатрией, т. е. слепой верой в букву библии. Думаю, что в той или другой форме то же и во всем квази-христианском мире.
Довольно вспомнить в доказательство этого о продолжающемся веками мошенничестве зажигаемого в Иерусалиме огня в день воскресенья, которое никто из церковных людей не опровергает, и о вере в искупление, с особенной энергией проповедуемой самыми последними формами христианского протестантства.
