Не понимаю, не понимаю, как страдать от человека, который меняет тебя на цыганок, и знать, что есть такой человек, как Анатолий Каренин — честный, благородный 30-летний ребенок, умный, твердый и весь отдавшийся тебе душой и телом, и отталкивать его. Ведь он любит тебя первой и единственной любовью.
Что же мне за дело.
Лиза, ты ведь любишь его.
Как ты можешь говорить этакие глупости, гадости. Я люблю Федю, и для меня нет других, как же я могу любить его.
Всё равно что сказать, что я люблю апельсины, как же я могу любить атлас. Я люблю и апельсины и атлас. Ты любишь его.
Маша, мы поссоримся, если ты будешь говорить это.
А я говорю, что любишь и хорошо делаешь.
Как ты можешь говорить такие гадости и пакости. И за что ты мучаешь меня. Мне и так тяжело. (Убегает в слезах.)
Не запишешь, нельзя. Это степь, это десятый век, это не свобода, а воля. Живо, чавалы! (Вскакивает и делает выходку.)
