Я не узнаю вас. Вы недобры, вы жестоки. Муж ее один из тех людей, про которых говорят, что он только сам себе враг. Но он еще больше жене враг. Это слабый, совершенно падший, пьяный человек. Он промотал всё свое состояние, всё ее состояние, — у нее ребенок. Как же вы осуждаете женщину, которая оставила такого человека? И то не она, а он оставил ее.
Ах, какая грязь, какая грязь. И я должна пачкаться в ней.
А ваша религия?
Да, да, прощение. «Как и мы оставляем должн[икам] нашим». Mais c’est plus fort que moi.[1]
Ну как же ей жить с таким человеком? Если бы она и не любила другого, она должна бы была это сделать. Для ребенка должна. Он сам, муж, умный и добрый человек, когда он в своем уме, советует ей это сделать.
Мама! Я зашел сказать вам одно: Лизавета Андреевна сейчас приедет, и я прошу, умоляю вас только об одном: если вы продолжаете быть несогласны на мой брак...
Разумеется, продолжаю быть несогласна.
...то прошу, умоляю вас об одном: не говорите о своем несогласии, не решайте в отрицательном смысле.
- ↑ [Но это выше моих сил.]
