с того же количества земли. А усовершенствованные способы обработки непременно будут вводиться мелкими землевладельцами, если они только не будут вынуждены, как теперь, отдавать все свои доходы крупным землевладельцам, у которых они нанимают земли и которым нет никакой надобности в увеличении производительности земли, с которой они без всякой заботы о ней получают большие доходы.
Говорят: недостанет свободной земли для всех рабочих, и потому не стоит заботиться о том, чтобы рабочие могли занять удерживаемую от них землевладельцами землю.
Рассуждение это подобно тому, которое бы сделал владетель дома о толпе людей, в бурю и холод стоящих у дверей незанятого дома и просящих себе в нем приюта: «Не следует пускать этих людей в дом, потому что едва ли они все поместятся в нем». Пустите тех, которые просятся, а потом видно будет по тому, как они разместятся, все ли они поместятся или только часть их. Если же и не все поместятся, то почему же не пускать тех, которые могут поместиться?
Точно то же и с землею. Предоставьте удерживаемую от рабочих землю тем, которые просятся на нее, а потом видно будет, достаточно ли или недостаточно этой земли.
Кроме того, довод о недостатке земли для рабочих, занятых теперь на фабриках, несправедлив по существу. Если фабричный народ кормится теперь покупным хлебом, то нет никаких причин, почему бы ему, вместо того, чтобы покупать этот хлеб, производимый другими, самому не работать ту землю, с которой производится хлеб, которым он кормится, где бы ни была эта земля: в Индии, Аргентине, Австралии или Сибири.
Так что все доводы о том, почему фабричным рабочим не следует и нельзя переходить на землю, не имеют никакого основания, а, напротив, ясно, что такой переход не только не мог бы быть вреден для общего благосостояния, а только увеличил бы его и несомненно уничтожил бы те хронические голода в Индии, России и других местах, которые очевиднее всего другого показывают неправильность теперешнего распределения земли.
Правда, что там, где особенно развита фабричная промышленность, как в Англии, Бельгии, некоторых штатах Америки, жизнь рабочих людей до такой степени извратилась, что возвращение их на землю представляется очень трудным. Но трудность такого возвращения рабочих к земледельческой жизни
