point de spectacle plus sacré. Cette mamelle filiale, c’est Cordelia.
Une fois cette figure rêvée et trouvée, Shakespeare à créé son drame... Shakespeare, portant Cordelia dans sa pensée, a créé cette tragédie comme un Dieu, qui ayant une aurore à placer, ferait tout exprès un monde pour l’у mettre».[1]
«В Лире Шекспир до самого дна измерил взором пучину ужасов, и при этом зрелище душа его не знала ни трепета, ни головокружения, ни слабости, — говорит Брандес. — Что-то в роде благоговения охватывает вас на пороге этой трагедии — чувство, подобное тому, какое вы испытываете на пороге Сикстинской капеллы с плафонною живописью Микель-Aнджело. Разница лишь в том, что здесь чувство гораздо мучительнее, вопль скорби слышнее и гармония красоты гораздо резче нарушается диссонансами отчаяния».
Таковы суждения критиков об этой драме, и потому считаю, что я не ошибаюсь, избирая ее как образец лучших драм Шекспира. Постараюсь как можно беспристрастнее изложить содержание драмы и потом показать, почему эта драма не есть верх совершенства, как определяют ее ученые критики, а есть нечто совершенно иное.
Начинается драма Лира сценой разговора двух придворных, Кента и Глостера. Кент, указывая на присутствующего молодого человека, спрашивает Глостера, не сын ли это его. Глостер говорит, что он много раз уже краснел, признавая молодого человека сыном, теперь же перестал. Кент говорит, что не понимает слов Глостера. Тогда Глостер в присутствии этого сына говорит: «Вы не понимаете, а мать этого сына поняла и округлилась в животе и получила сына для колыбели прежде, чем мужа для постели. У меня есть другой, законный, — продолжает
- ↑ [«Лир — это повод для создания Корделии, — говорит Виктор Гюго. — Материнская любовь дочери к отцу; глубокая тема; высочайшее чувство, так чудесно переданное в легенде о той римлянке, что кормила грудью отца в темнице. Юная грудь, питающая седобородого старца, — более священного зрелища не может быть. Корделия — олицетворение такой дочерней любви. Лишь только образ, о котором мечтал художник, был найден, Шекспир создал свою драму. Выносив его в своих замыслах, он создал трагедию, как бог нарочно создал землю, чтоб было где взойти заре».]
