С тех пор я не видал Хаджи-Мурата[1] не смотря на то, что в укреплении только и речи было, что о нем и между офицерами и даже между солдатами.[2] Кроме того, что я боялся быть лишним, придя в это время к Ивану Матвеевичу, меня еще за эти дни опять оттрепала сильнейшая лихорадка, и только на третий день, накануне отъезда Хаджи-Мурата из нашей крепости, мне удалось не только увидать его, но по приглашению Ивана Матвеевича провести с ним вечер и слышать его рассказ через переводчика о своей жизни. Оказалось, что Марья Дмитриевна в виду опасности, которую представляло для Ивана Матвеевича бегство Хаджи-Мурата, и невозможности следить за ним, если бы он жил на другой квартире, решила поместить его у себя. Отдала им две передние комнаты и[3] несмотря на то, что ссорилась с его нукерами, особенно с рыжим, которого она вышвырнула из кухни, за что тот чуть не зарезал ее, она с Хаджи-Муратом вошла в самые дружеские сношения, так что он подарил[4] Ивану Матвеевичу свой золотом отделанный кинжал, который он имел неосторожность похвалить, и еще тонкую белую бурку с серебряными застежками, которую похвалила Марья Дмитриевна. Хотя Марья Дмитриевна и уговаривала его отдарить Хаджи-Мурата золотыми неидущими часами, она все-таки была очень тронута его щедростью, и приятные спокойные отношения установились между ними.
В этот вечер после чая Хаджи-Мурат уселся с ногами, из которых одна у него была короче другой, так что он всегда хромал, на тахту,[5] достал из под другого серебряного кинжала, которым он заменил подаренный Ивану Матвеевичу,[6] булатный ножичек и, приказав нукеру подать себе лучинку, понемногу строгал ее своими загорелыми, сухими, жилистыми руками и рассказывал. Переводчик, сидя на полу на кошме,[7] внимательно глядел в рот Хаджи-Мурата, пока он говорил, и потом переводил дурным русским языком. Зная по татарски, я иногда поправлял и дополнял его. Иван Матвеевич, еще два офицера и я сидели за чайным столом и тут же сидела Марья Дмитриевна, вязавшая чулок, когда не[8] наливала чай. Из за двери видны были денщик и фельдфебель, слушавшие рассказ.
Вся эта история, несмотря на то, что он рассказывал ее очень скромно, была очень удивительна. Сущность ее была в том, что он, аварец бедной семьи, сблизился с аварскими ханами и, когда имам Гамзат, проповедывавший священную войну против
- ↑ Зачеркнуто: тем более, что меня
- ↑ Зач.: Я боялся
- ↑ Зач.: сама
- ↑ Зач.: ей
- ↑ Зач.: Переводчик сел подле
- ↑ В подлиннике ошибочно: М[арье] Д[митриевне]
- ↑ Зач.: переводил
- ↑ Зач.: требовалось
