Это был длинноногий и длиннорукий человек воинственного, щеголеватого вида, с бледным лицом и русой бородкой. Он был[1] кроме ловкости и силы, которой славился, еще ученый человек, оскорбленный Шамилем и ненавидевший его житель казикумыцкого ханства Курбан-Магомет.
Хаджи-Мурат, хромая на короткую ногу, вышел из гостиной за камердинером и с помощью переводчика, сделав омовение, стал на молитву. Через час он опять входил по приглашению Воронцовых в гостиную с серебряным кинжалом на поясе. В гостиной собралось несколько офицеров и вели общий разговор, во время которого Марье Васильевне удалось поймать Хаджи-Мурата на том, что он похвалил золотые часы с репетицией, и она потребовала, чтобы он принял их в подарок. Обедать Хаджи-Мурат отказался за общим столом, и ему снесли обед в его комнату. Хаджи-Мурат всем очень понравился, и за обедом шел веселый разговор о нем.
— Что такое хазават? — спросил Лорис-Меликов. Он знал, что значило хазават, но хотел слышать, как понимает это слово Хаджи-Мурат.
— Хазават значит то, что мусульманин признает власть над собой только Аллаха и тех, кого поставил над ним Аллах. Если же он во власти неверных, то должен биться до тех пор, пока не умрет или не освободится.
— Так, — сказал Лорис-Меликов, — как же это было, что ты тогда еще хотел принять хазават?
— А было это так, что тогда в одной схватке я в первый раз убил человека.
— А много ты убил людей на своем веку? — сказал Лорис-Меликов. — Сколько?
— А кто же их считал. Но тот человек был шейх.
— Что значит шейх? — спросил Лорис-Меликов.
— Шейх значит учитель мюридов. Так вот, когда он умирал, он сказал мне: «ты убил меня; но знай, что мусульманину нет спасения без хазавата, держи хазават». Так вот с тех пор я стал думать о хазавате. Но тогда еще я не стал мюридом, а не стал я мюридом потому, что скоро после этого мюриды убили моего отца, на них была его кровь, и я не мог итти к ним.
- ↑ Зачеркнуто: знаменитый бегун, прыгун и стрелок и вместе с тем
