5 июня 1903 г. записано: «Читаю Николая». 9 июня 1903 г. Толстой пишет в Дневнике: «Немного подвигаюсь в Николае Павловиче», и далее перечисляются задуманные им «три новые вещи», одна из которых — «рассказ о бале и сквозь строй».[1]
Так зародился сюжет рассказа «После бала», написанного позже, в августе 1903 г. — непосредственно в связи со сценой экзекуции горцев в вариантах «Хаджи-Мурата» и чтением печатных источников о Николае I, в которых встречается много сообщений о «прогнании сквозь строй».
11 июня 1903 г. Толстой писал В. Г. Черткову: «Кое что пишу в «Хаджи-Мурате», о Николае Павловиче отдельную главу, которая, хотя будет и непропорциональна с целым, чрезвычайно привлекает меня».[2]
15 июня 1903 г. в Ясную Поляну приезжал С. Н. Шульгин, принимавший участие в собирании в Тифлисе материалов для «Хаджи-Мурата». Впоследствии в своих воспоминаниях Шульгин сообщал, что, кроме записей воспоминаний Каргановой, он еще посылал Толстому в начале 1903 г. записанный им рассказ о Хаджи-Мурате зятя Шамиля. Теперь Шульгин приехал к Толстому с просьбой разрешить ему напечатать этот рассказ. По поводу своей работы над главами о Николае I Толстой сказал Шульгину: «Приходится окунуться с головой в эпоху Николая и пересмотреть большой материал — и печатный и рукописный. И всё это, быть может, только для того, чтобы извлечь какие-нибудь две-три черты, которых читатель, пожалуй, и не заметит, а между тем они очень важны. Меня здесь занимает не один Хаджи-Мурат с его трагической судьбой, но и крайне любопытный параллелизм двух главных противников той эпохи — Шамиля и Николая, представляющих вместе как бы два полюса властного абсолютизма — азиатского и европейского. В частности же, в Николае поражает одна черта — он сам себе часто противоречит, совсем того не замечая и считая себя всегда безусловно правым. Так, видно, воспитала его окружающая среда, дух разлитого вокруг него подобострастного угодничества...
— Когда, вы думаете, дойдет черед до присланного нами материала о Хаджи-Мурате? — полюбопытствовал я.
— О, еще не так-то скоро, — ответил Лев Николаевич».[3]
В письме от 21 июля 1903 г. Шульгин присылал Толстому справки по вопросам, которые были записаны им под диктовку Толстого:
«1) Адресы детей Хаджи-Мурата.
2) Из каких лиц состоял совет Шамиля.
3) Джемал-Эдин ходатайствует за изменившего Шамилю Хаджи-Мурата.
4) Совещание Шамиля с народом о выкупе княгини Чавчавадзе и Орбелиани.
5) О Шамиле (обряд Истихар-Намаз)».
Из этой беседы 15 июня 1903 г. с Шульгиным видно, что Толстой предполагал внести в повесть еще ряд сцен.
- ↑ T. 54, стр. 177.
- ↑ T. 88.
- ↑ «Сборник воспоминаний о Л. Н. Толстом», изд. «Златоцвет», М. 1911, стр. 93.
