понравившиеся ему места из сочинения Custine’a, посетившего Россию в царствование императора Николая I и дающего удивительно меткое описание его и русской жизни его времени. Затем он достал оба тома нового сочинения Шильдера «Царствование императора Николая», и мы рассматривали портреты его и его современных деятелей. Л. Н. взялся опять за «Хаджи-Мурата», т. е. он, повидимому, хочет дополнить уже имеющееся об Николае по новым данным» (AЧ). Через две недели после этого Толстой осуществил свое намерение, но поработал только один день. В Дневнике его 25 февраля 1904 г. записано: «Нынче поправил Николая Павловича в Хаджи Мурате и бросил. Если будет время, то напишу отдельно о Николае».[1]
В этот раз решение оставить в повести только одну главу XV о Николае, принятое впервые девять месяцев назад — 9 июня 1903 года — и затем неоднократно нарушавшееся, стало окончательным.
25 февраля 1904 г. в главе XV были опущены «шутка Ростопчина» о Чернышеве и сцена приема Блудова, сделаны стилистические исправления, вставлена деталь о трясущейся голове императрицы, заимствованная из книги Кюстина. Дополнительная же «риторическая» «шестая» глава о Николае, которая прежде не нравилась Толстому, выпущена совсем. Это была последняя отделка главы XV. Больше Толстой никогда к этой главе не возвращался, хотя и продолжал быть неудовлетворен ею, как об этом сообщал А. Ф. Кони, читавший повесть во время своего пребывания в Ясной Поляне 1—4 апреля 1904 г.: «Толстой считал главу о Николае Павловиче неоконченной и даже хотел вовсе ее уничтожить, опасаясь, что внес в описание не любимого им монарха слишком много субъективности в ущерб спокойному беспристрастию».[2]
Толстой просил Кони при чтении сделать замечания. Кони, собиравший в то время материалы для своей книги о вел. кн. Елене Павловне и потому изучивший придворный быт 1850-х гг., после своего отъезда из Ясной Поляны писал Толстому 21 апреля 1904 г.: «Оказалось, что из двух моих фактических замечаний на вашего берущего за сердце «Хаджи-Мурата» одно оказалось неверным. Действительно, в. к. Елена Павловна могла приехать с красным лакеем. Лакеи в. княгинь носят также красную ливрею, но лишь шляпу надевают поперек головы, а не вдоль, но треугольные шляпы генералов отменены 9 мая 1844 года и заменены касками, так что в описываемое время Чернышев уже не мог надевать шляпы с петушиными перьями».
На это Толстой отвечал 1 мая 1904 г.: «Тронула меня ваша заботливость о таких пустяках, как подробности одежд при Николае. Жена утверждает, что она помнит плюмажи в 50-х годах. Может быть, они оставались у генералов, а государь уже не носил их. Постараюсь при случае справиться по портретам Николая 50-х годов».[3] Толстому не пришлось навести справки, и соответствующее исправление в текст внесено не было.
