сознанію можетъ всякій человѣкъ прежде всего уясненіемъ своего собственнаго сознанія и потомъ своей доброй жизнью, на дѣлѣ доказывающей возможность замѣны насилія убѣжденіемъ.
Думай серьезно, пойми и опредѣли смыслъ своей жизни и свое назначеніе въ ней, — религія укажетъ тебѣ его, — старайся ясно, не стѣсняясь никакими соображеніями, осуществить жизнью то, что ты считаешь своимъ человѣческимъ назначеніемъ, а главное, живи, не участвуя въ томъ злѣ, которое ты сознаешь и осуждаешь, и этимъ самымъ ты будешь содѣйствовать уясненію сознанія людей и посредствомъ уясненія ихъ сознанія будешь самымъ дѣйствительнымъ средствомъ содѣйствовать улучшенію жизни людей и истинному освобожденію ихъ. Въ такой дѣятельности никто и ничто помѣшать не можетъ.
Только такой дѣятельностью можно служить человѣчеству, и только такой дѣятельностью подвигаются люди къ своему общему благу. Дѣятельность же, употребляющая насиліе для уничтоженія насигія, очевидно, не можетъ содѣйствовать этому движенію; не только не содѣйствуетъ, но задерживаетъ его. Такъ что движеиiе впередъ человѣчества къ своему благу совершается не только не благодаря дѣятельности революціонеровъ, такъ же какъ и всѣхъ людей, признающихъ законность насилія, а несмотря на такую дѣятельность.
Духовная дѣятельность есть величайшая, могущественнѣйшая сила, — она движетъ всѣмъ міромъ, — но для того чтобы она была движущей міромъ силой, нужно, чтобы люди вѣрили въ ея могущество и понимали, что могущество ея не въ томъ, чтобы механически передавать чужія мысли и суетить народъ и самому суетиться, а въ томъ, чтобы серьезно самому думать, прямо и безъ компромиссовъ говорить то, что думаешь, и жить согласно съ тѣмъ, что думаешь и говоришь.
«Но мнѣ не позволяютъ говорить то, что я думаю, и жить такъ, какъ я считаю нужнымъ».
Никто не можетъ заставить тебя говорить то, что ты не считаешь нужнымъ, и жить такъ, какъ ты не хочешь. Всѣ же усилія тѣхъ, которые будутъ насиловать тебя, только послужатъ усиленію воздѣйствія твоихъ словъ и поступковъ.
Я очень желалъ бы, чтобы статья ваша пріобрела бы побольше читателей, въ особенности среди молодежи, съ тѣмъ чтобы хоть молодые люди, у которых нѣтъ связывающаго и затемняющаго ихъ сознанія революціоннаго прошедшаго, поняли бы, что спортъ — одно дѣло, и если хочешь заниматься имъ, то можно избрать крикетъ, греблю, теннисъ, скачки, псовую охоту и т. п., содѣйствіе же улучшенію общественной жизни есть дѣло совсѣмъ другое и не достигается революціоннымъ спортомъ.
Вотъ тѣ мысли, которыя вызвала во мнѣ ваша статья. Если найдете нужнымъ, напечатайте это письмо въ видѣ предисловія.
20 Мая 1904 г.
