начали атаку на французов, взяв предмостное укрепление, стали подниматься на Федюхины горы и выбили французов с среднего уступа; но к французам подошли подкрепления, и русским пришлось отступить, так как к ним «резервы не поспели». В таком роде пошло и дальше: все новые атаки были бесцельны, так как отдельные части, ничем не подкрепляемые, сразу уничтожались противником или отступали. Во время одного из таких отступлений произошел изображенный в песне эпизод со знаменем у начальника Курского ополчения ген. Д. Н. Белевцова:
«А Белевцов генерал |
Ген. Белевцов был отправлен Горчаковым в самом конце сражения к 5 дивизии, когда она была уже совершенно расстроена, когда выбыли из строя начальник дивизии, оба бригадные командира, все полковые, десять батальонных и более ста офицеров. Белевцов, прискакав к отступавшей дивизии, заметил небольшую группу солдат со знаменем. Взяв в руки знамя, он стал собирать вокруг себя бегущих солдат, не знавших его в лицо, но знавших свое знамя.
В то время когда шел бой у Трактирного моста, другая часть фланга ген. Реада, 7 дивизия под командой ген. А. К. Ушакова, подошла к броду ниже моста. Вопреки приказанию Реада ген. Ушаков медлил и не начинал атаки, считая невозможным наступать, пока не подошли резервы.
«Всё чего-то ждал... |
Ушаков повел 7 дивизию в атаку слишком поздно и отступил к Мекензиевым горам.
Резервы по недоразумению постоянно или запаздывали или вовсе не подходили; у французов же была «сикурсу тьма», как говорит песня.
Действия левого фланга, бывшего под начальством ген. Липранди, в песне не упоминаются. Там, несмотря на быструю удачу в начале, на занятие Гасфортовой горы, всё-таки также пришлось отступить за неимением подкреплений.
Было предположено в случае успеха сделать вылазку из Севастополя для окончания дела. Ожидался сигнал от главнокомандующего, и в песне говорится, будто сигнал был дан. Князь Горчаков однако сигнала не давал, так как очевидно было, что дело проиграно и что остается только оберегать Севастополь и его гарнизон. Тут песня отошла от правды, сказав, что Дм. Е. Остен-Сакен, начальник Севастопольского гарнизона, не слышал сигнала; он только «всё акафисты читал», и поэтому не было исполнено распоряжение главнокомандующего. Автор песни хотел подчеркнуть ханжество Остен-Сакена и его любовь к церковным службам и обрядам.
Характеристика отдельных лиц, описание событий и оценка их в песне очень близки к исторической правде, и шутливый тон песни прикрывает гораздо более серьезное содержание, чем это можно подозревать при поверхностном ее чтении.
