Сколько существует таких людей, которые недоступны никаким слабостям, тверды и непреклонны, когда с просьбами к ним обращается простой народ; не уделяют никакого внимания маленьким людям, строги и суровы в мелочах, отказываются от небольших подарков, не слушают ни родственников, ни друзей и которых только женщины могут подкупить!
Лекарей давно уже бранят и все-таки пользуются ими. Комедия и сатира не касаются их доходов; дочерям они дают приданое, а сыновей проводят на важные должности по судебному и духовному ведомству, и даже те самые, которые смеются над ними, платят им деньги. Когда здоровый человек делается больным, ему становятся необходимыми такие люди, ремесло которых заключается в том, чтобы уверять, что он не умрет. Таким образом, пока люди будут умирать и пока будут любить жизнь, лекарей всегда будут осмеивать и вместе с тем хорошо платить им.
Дерзость шарлатанов и их печальные успехи, как последствия дерзости, заставляют ценить медицину и лекарей: шарлатаны убивают, а лекаря предоставляют умирать.
Знают ли esprits forts (вольнодумцы), что их называют так иронически? Разве есть бессилие большее, чем бессилие того, кто ничего не знает о том, каково начало его бытия, его жизни, его чувств и сознания и какой должен быть конец всего этого? Разве есть бессилие, более обескураживающее, чем бессилие того, кто сомневается: не материя ли душа его, подобно камням или гадам, не тленна ли она подобно им? Не больше ли силы и величия в уме, принимающем идею Существа, которое выше всех существ, которое все их создало и от которого все должны находиться в зависимости. Существа совершеннейшего, чистого, безначального и бесконечного, образ которого и, если можно так сказать, часть которого есть душа наша по ее духовности и по ее бессмертию?
Я называю суетными, мирскими или грубыми тех людей, ум и сердце которых привязаны к одной крошечной частичке мира, которую они населяют и называют землей и которые ничего не ценят и ничего не любят вне ее пределов: люди эти так же ограничены, как ограничено то, что они
