Лекарская наука, так распространившаяся теперь, есть явный признак охватившего наш мир греха телоугодничества. Наука эта со всеми своими ухищрениями, ошибками, заблуждениями и обманами возникла и возросла на общем грехе телоугодничества. Люди говорят: мы хотим жить (противно закону нашей жизни) для угождения телу, и хотим, чтобы от этого не было вредных последствий. И медицина говорит: это можно, мы это делали, делаем и сделаем.
От греха угождения телу другой грех: лени, праздности.
Без труда человек не может жить. Если бы человек не работал, он бы умер от голода и всякой нужды. Это видит всякий. Если же человек, не работая, не умирает и не живет подаянием, а роскошествует, то это значит то, что он хитростью или силой отнимает у других то, чтò они сработали.
Кто не хочет трудиться, тот и не ешь.
Если много работаешь на других, то и не тяготись такой работой и не желай себе за нее похвалы, а знай, что труд твой, если ты любя делаешь его для других, полезнее всего для души твоей.
Отделение себя от ручного труда не может быть без потери умственной силы, способности понимать истину. Я не сомневаюсь, что ошибки и пороки нашей литературы и философии, — их излишняя утонченность, женственность, меланхоличность, — должны быть приписаны ослабленным и болезненным привычкам литературного сословия. Пускай книга будет не так хороша, но только бы тот, кто делает книгу, был бы способнее и лучше и не был бы, как видим это теперь, смешным контрастом тому, чтò он пишет.
