А ты не могла, потому что не помнила, где взяла мелкие камни.
То же и с грехами.
Ты помнила свой грех, несла за него укоры людей и своей совести, смирялась и потому освобождалась от последствий греха.
Ты же, — обратился старец к женщине, принесшей назад мелкие камни, — греша мелкими грехами, не помнила их, не каялась в них, привыкала к жизни в грехах и, осуждая грехи других, все глубже и глубже завязала в своих.
Ребенок еще не чует в себе своего духа, и потому с ним не бывает того, чтò бывает с взрослым человеком, когда в нем в одно и то же время говорят два несогласных голоса. Один говорит: съешь сам, а другой — отдай тому, кто просит. Один говорит: отплати; а другой говорит: прости; один говорит: верь тому, чтò говорят; а другой говорит: сам подумай. И чем старше становится человек, тем все чаще слышит он эти два противуположные голоса: один — голос тела, и другой — голос души. И хорошо человеку, когда он станет заодно с тем, чего хочет душа.
Плохо, если человек думает, что в нем нет грехов, и ему не зачем работать над собой. Но так же плохо и то, когда человек думает, что он родился весь в грехах и в грехах умрет, и что поэтому ему и не зачем над собой работать.
В первое время жизни человека растет в нем одно тело, и человек считает собою только свое тело. Даже и тогда, когда в человеке пробуждается сознание его я, хотя это сознание уже никак не телесно, он все-таки исполняет желания тела, противные желанию своей души, и этим делает себе вред, ошибается, грешит. Но чем дольше живет человек, тем громче и громче говорит голос его души, и все дальше и дальше расходятся желания тела и желания души. И приходит время, когда тело стареется, слабеет, все меньше и меньше требует, духовное же я все больше и больше растет. И тогда-то люди,