Неужели они не понимают, что им, не переставая отнимающим у народа самую неотъемлемую собственность, надо сгореть со стыда, как только будет упомянуто слово воровство, а не осуждать и карать за то, в чем они сами, не переставая, кругом виноваты.
Нужно сознаться, что мы с нашим поклонением маммоне дошли теперь до странного положения. Мы говорим, что живем в обществе, и тем не менее открыто проповедуем разделение и обособленность. Наша жизнь держится не взаимной помощью, а взаимной враждой, которую мы называем честным соперничеством. Мы забыли то, что все человеческие отношения не сводятся к плате наличными деньгами. «Что же мне за дело до умирающих с голода рабочих? — говорит богатый фабрикант. — Разве я открыто не нанимал их на рынке и не уплатил им до последнего гроша всё, чтò следовало им по уговору? Какое же мне еще дело до них?» Да, поклонение маммоне очень печальная вера. Когда Каин из собственной выгоды убил брата своего Авеля, и его спросили: «Где твой брат?» он тоже отвечал: «Разве я сторож брата моего?» Так же говорит и фабрикант: «Разве я не отдал брату его плату, — я отдал всё, чтò он зaслужил. Чего же еще?»
«Блаженны нищие духом, потому что их есть царство небесное». Нищий духом — не тот человек, который ничего не имеет, а тот, кто не дорожит богатством, не желает его. Богатый надеется на свои богатства, а нищий духом надеется на Бога.
Истинное богатство в том, чтобы не желать лишнего. Не тот беден, кто имеет мало, но тот, кто желает иметь всё больше и больше.
Если у человека ничего нет, но он верит в то, что «праведный жив будет», то он в нищете своей богаче царей.
Есть нечто худшее, чем несправедливость: это — лицемерие добродетели, любви и служения Богу, так часто встречающееся в лжехристианском мире. Люди, воображая или притворяясь,
