Бога никакъ нельзя понять умомъ. Мы знаемъ, что Онъ есть, только потому, что знаемъ Его не умомъ, a тѣмъ, что знаемъ Его въ себѣ.
Кромѣ Бога, познаваемаго, по христіанскому ученію, въ самомъ себѣ, какъ желаніе блага всему существующему — любовь, человѣкъ, по христіанскому ученію, познаетъ Его еще и внѣ себя, — во всемъ существующемъ.
Сознавая въ своемъ отдѣльномъ тѣлѣ духовное и нераздѣльное существо — Бога и видя присутствіе того же Бога во всемъ живомъ, человѣкъ не можетъ не спрашивать себя, для чего Богъ, существо духовное, единое и нераздѣльное, заключилъ себя въ отдѣльныя тѣла существъ и въ тѣло отдѣльнаго человѣка?
Для чего существо духовное и единое какъ бы раздѣлилось само въ себѣ? Для чего божественная сущность заключила себя въ условія отдѣльности и тѣлесности? Для чего безсмертное заключено въ смертное? связано съ нимъ?
И отвѣтъ можетъ быть только одинъ: тотъ, что сдѣлалось все это для того или потому, что только при этой отдѣльности существъ, стремящихся къ благу, весь міръ есть стремленіе къ благу и осуществленіе его.
Такъ что Богъ есть та сущность жизни, которую человѣкъ сознаетъ въ себѣ и познаетъ во всемъ мірѣ, какъ желаніе блага и осуществленіе его.
Для народовъ, какъ и для личностей, освобожденіе отъ предразсудковъ замѣняетъ грубыя руководства жизни болѣе возвышенными. Многія бѣдныя души теряютъ при этой замѣнѣ свою поддержку. Но въ этомъ нѣтъ ничего дурного или опаснаго. Это только ростъ. Ребенокъ долженъ выучиться ходить одинъ. Сначала человѣкъ, лишившійся привычнаго суевѣрія, чувствуетъ себя потеряннымъ, бездомнымъ. Но это отнятіе отъ него внѣшнихъ поддержекъ загоняетъ его внутрь себя и этимъ самымъ укрѣпляетъ его. Онъ чувствуетъ себя лицомъ къ лицу съ Богомъ. Онъ читаетъ не по книгѣ, а въ душѣ своей смыслъ ученія. И его маленькая часовня расширяется до величественнаго храма небеснаго свода.
