самому, как уже все страдающие становятся тебе понятны. Этого мало, — самый ум проясняется: дотоле скрытые положения и поприща людей становятся тебе известны, и делается видно, что кому потребно. Велик бог, нас умудряющий. И чем же умудряющий? Тем самым горем, от которого мы бежим и хотим скрыться. Страданиями и горем определено нам добывать крупицы мудрости, не приобретаемой в книгах.
Если бы бог давал нам таких наставников, о которых мы знали бы достоверно, что они посланы самим богом, то мы ведь повиновались бы им свободно и радостно.
Мы и имеем таких наставников: это нужда и вообще все несчастные случаи жизни.
Всякому созданию полезно не только всё то, что посылается ему провидением, но и в то самое время, когда оно посылается.
Человек, не сознающий благодетельности страданий, еще не начинал жить разумной, то есть истинной, жизнью.
Я молюсь богу о том, чтобы он избавил меня от того страдания, которое меня мучает. А страдание это послано мне богом для того, чтобы избавить меня от зла. Хозяин стегает кнутом скотину, чтобы выгнать ее из горящего двора и спасти ее, а скотина молится о том, чтобы ее не стегали.
То, что мы считаем для себя злом, есть большею частью не понятое еще нами добро.