Человек знает про свое тело, что оно родилось, знает и то, что оно умрет, но про душу свою, про свое я, он знает, что одно только это я, его душа, действительно есть, и потому не имеет никакого основания предполагать, что это я, его душа, могла бы родиться и может умереть.
Моя душа, мое духовное существо есть, оно одно есть, оно не родилось и потому не может и умереть.
Как ни желательно бессмертие личности, его нет и не может быть, потому что личность[1] только потому личность, что она рождается и умирает. Если есть бессмертие, то оно наверное вне условий этой жизни.
Есть ли будущая жизнь? Будущая — не знаю. Знаю, что есть то духовное начало, по воле которого я вступил в эту временную жизнь и живу в ней. Знаю, что есть бог. Знаю, что кончится эта моя временная жизнь по воле его. Так что: я по воле его вошел в эту жизнь, по его же воле выйду из нее. Какого же еще надо ответа?
Есть ли будущая жизнь? Будущая — не знаю. Знаю, что то духовное начало, которым живу я, и я есть одно и то же, что всё, всё на свете изменяется, кончается и не существует по-настоящему, кроме того духовного начала, которым я живу и которое я сознаю собою. И потому знаю, что настоящее мое я не может уничтожиться.
Всё — благо; зла нет. Зло только кажется во времени. Не было бы времени, и не было бы зла. Это как в белом храме нет черного и темного, — черное и темное только кажется от расстояния. Также только для умственного взора, рассматривающего предметы во времени, кажется, что есть зло. Для истинной жизни в настоящем нет и не может быть зла.
В конце сентября 1907 г. Толстой приступил к составлению «Нового Круга чтения» — сборника «На каждый день». Этот сборник отличался от прежнего, вышедшего в 1906—1907 гг., не только иным подбором изречений и более упрощенной формой изложения, но и тем, что в нем содержание мыслей каждого дня на протяжении месяца было неразрывно связано между собой. По замыслу автора, эти изречения должны были быть так подобраны, чтобы дать на протяжении каждого месяца последовательное изложение своего миросозерцания. Чтобы читателю была понятна эта последовательность, автор счел необходимым предпослать своему труду небольшое предисловие.
«Предисловие» он разбил на те же отделы, на которые делилось и само произведение. Число этих отделов менялось. Так, в августе 1907 г. всех отделов было «около двадцати», как писал Толстой 6—7 августа того же года в статье «Беседы с детьми по нравственным вопросам» (см. т. 37). 19 августа 1907 г. Толстой записывает в Записной книжке новый план, содержащий четырнадцать отделов; вслед за ним — третий план, в который входил двадцать один отдел; затем четвертый план — из двадцати отделов (см. т. 56, стр. 255—257).
Первая запись о работе над «Предисловием» была сделана Толстым в Записной книжке 5 сентября 1907 г.: «Составлял отделы Круга чтения». И на другой день: «Писал объясненное подразделение Круга чтения». О том же записано и в Дневнике 7 сентября: «Составил подлежащее исправлению объясненное подразделение Круга чтения» (т. 56,стр. 57).
Автографа первой редакции не имеется. Судя по сохранившейся копии (рук. №1), эта первая редакция по числу отделов (двадцать один) близко подходила к внесенным в Записную книжку планам.
Около 26 сентября Толстой дважды исправляет «Предисловие», увеличивая число отделов сначала до тридцати одного, затем до тридцати двух. Подвергается радикальной правке и самый текст изложения, а также и названия отделов. Данная редакция исправляется семь раз
- ↑ Далее в машинописной рукописи № 2 зачеркнуто: определяется условиями этой жизни: рождением и смертью.
