23 Ноября. Писалъ утро. Съ тетинькой пріятно говорили у меня. Вечеромъ писалъ и поѣхалъ къ Аксаков[ымъ]. Кажется, понравилось старику.
24 Ноября. Писалъ Погиб[шаго]. Былъ у Тютчев[а?]. Ужасно неловко почему то. Славный обѣдъ дома.[1] Дописалъ сонъ недурно. У Паниныхъ Ухт[омскій] ведетъ балъ, мало народа. Всё пріятные люди. Скучно. В[аринька?] П[ерфильева?] нехороша. Ливенъ недурна. Кир[еева] не вѣритъ съ радостью въ Х[риста?]. Ей 17 лѣтъ.
25 Ноября. Всталъ рано, пересматривалъ Погибш[аго]. Гимнастика немного подвигается. Послѣ обѣда еще пересматривалъ и кончилъ. Вся вторая половина слаба. —
26 Ноября. Отослалъ съ утра. Поѣхалъ къ т[етушкѣ] Пол[инѣ], къ Аксак[овымъ] и у нихъ обѣдалъ. Очень милы они были. Вечеръ у Дьяков[ыхъ]. А[лександринъ] О[боленская] была весела и прелестна. Я подмѣтилъ чудный взглядъ съ сестрой, когда я сѣлъ ужинать съ Сонькой. — Зачѣмъ то затащилъ къ себѣ Сухот[ина] А[лександра].
27 Ноября. Читалъ М[ертвое] О[зеро], дрянь. Заѣхалъ Фетъ. Гимнастика — весело. Обѣдалъ съ Ф[етомъ] и горячо спорилъ съ М[ашинькой] о томъ, о чемъ не нужно было спорить. Къ Фету и Сухотинымъ. Я былъ въ тихомъ просторномъ духѣ. А[лександринъ] О[боленская] танцовала Lancier, загнула головку на бокъ и прошла, что за пр[елесть]! Опять забралъ Сух[отина], но ему ужъ надоѣло. Очень недоволенъ я теперь Погибшимъ; но не поѣду въ Петерб[ургъ], подожду коректуръ.
28 Ноября. Не помню утро. У Киреевой. Обѣдалъ дома. Вечеръ у Сушковыхъ, пріятно въ кабинетѣ — Раевской интересенъ. — Стихи Тютчева плохи. Извѣстіе о циркулярѣ — вчера. Въ клубѣ, глупо спорилъ въ умной комнатѣ. —
29 Ноября. Гимнастика. Маша лучше. — Вечеръ у Сухотиныхъ. — Ужасно пріятно. Я сталъ выше и она прелестно-робка. Сухотина правдива, проста, мила. А[лександринъ] чудо! Съ Сухотинымъ дома ужиналъ.
30 Ноября. Послалъ телеграфъ. Скучной болтунъ Н. С. Толстой. Гулялъ къ Аксак[овымъ]. Вечеръ дома, написалъ
- ↑ Зачеркнуто: Вечеръ еще переч.
