христианст[ва], так теперь с учение[м] теперешнего христианст[ва].[1]
21 М. 1) Пища жизни истинной слишком изобильна, от этого иногда не знаешь что делать, — ка[к] пища телесная. Что бы сказал, как бы б[ыл] в тюрьме или на одно[м] хлебе. —
2) Женщины унижены сладострастием. Тем же отплачивают, от того их власть. Как евреи.
2) Во время беременности я мучил ее нервы и поползновения ревности, потом при некормлении попытка убить. —
3) Как народ везде смотрит на науку и искусство: Только религиозные.
22 М. Знания и искусства полезные никак не называются, но сверх них есть еще невидимо полезные. Они высшие и под них то подводят дребедень. —
Порядок об иск[усстве]:
1) Значение придава[емое], 2) Злоупотребл[ения], 3) Путаница, 4) Науки и непризнание их.
29 Мая. Вспомнил о жестокости с зайцем, как я не видал ее. Убийца какой-то явился вдруг. Вдруг увидал.[2]
Разговор с дамами: очень печальная вредная ересь греко-русская, назыв[ающая] себ[я] православною.[3]
Жизнь дана мне, как ребенок дан няньке, чтобы возрастить его. И как глупая ня[нька] может щеголять ребенком, пользоваться им, может бояться и стыдиться показать его нечистым или усталым, так и глупый человек с жизнью. — Жизнь дана только для того, чтоб возрастить ее. Часто хочется того или другого положения в жизни, часто не нравится то или другое положение: спроси себя, что нужно для роста жизни, и тогда решишь, что то, чего хочется, того-то и не нуж[но] и наоборот.[4]
30 М. 89. И[лья] опять строит дом. Думал: языческ[ие] люди заняты все приготовлением к жизни, а жизни нет, заняты едой, сном, ученьем, отдыхом, продолжен[ием] рода, воспитанием. Нет одного — жизни, роста своей жизни.
