А то стыдно и тяжело от сознания незаконности своей жизни. Вчера думал очень хорошо о Х[аджи]-М[урате] — о том, что в нем, главное, надо выразить обман веры. Как он был бы хорош, если бы не этот обман. Тоже чаще и чаще думаю о воззвании. Боюсь, что тема об искусстве заняла меня в последнее время по личным эгоис[тическим] скверным причинам. Je m’entends.[1] За ото время[2] мало[3] записал, а если что и думал, то забыл.
1) Мир, к[оторый] мы знаем и представляем себе, есть не что иное, как законы соотношений наших чувств (sens), и потому чудо есть нарушение этих законов соотношений, и потому разрушает наше представление о мире. В самой грубой форме это так:
Я знаю, что вода (не замерзшая) всегда жидкая, и удельный вес ее меньше уд[ельного] веса моего тела. Глаза мои, слух, осязание показывают мне жидкую воду, и вдруг человек идет по этой воде. Если он прошел по воде, то это ничего не доказывает, а только уничтожает мое понятие о воде.
2) Очень обычная ошибка полагать цель жизни в служении людям, а не в служении Богу. Только служа Богу,[4] т. е. делая то, что он хочет, можно быть уверенным в том, что не делаешь пустого и нет невозможности выбора: кому служить.
3) Церковные христиане не сами хотят служить Богу, а хотят, чтобы Б[ог] им служил.
4) Шекспир стал ценим, когда потерял[и] нравствен[ный] критерий.
5) (К воззванию.) Мы так запутаны, что каждый шаг в жизни есть участие в зле: в насилии, в угнетении. Не надо отчаяваться; а медленно распутываться из тех сетей, в к[оторые] мы пойманы, не рваться (этим хуже запутаешься), а осторожно распутывать.
6) ⟨В ревности есть физич[еское] ощущение⟩, родственное ⟨с похотью, но тяжело⟩.[5]
- ↑ [Я понимаю, что хочу сказать.]
- ↑ В подлиннике осталось не зачеркнутым: если
- ↑ Слово: мало написано по: и ду[мал]
- ↑ Написано: Богом
- ↑ Взятое в ломаные скобки ⟨ ⟩ вымарано.
