меньшему кружку людей, становясь всё более и более эгоистичным, дошло до безумия — так как сумасшествие есть только дошедший до последней степени эгоизм. Искусство дошло до крайней степени эгоизма и сошло с ума» (стр. 122).
Этому общему печальному состоянию буржуазного искусства Толстой противопоставляет достижения народного искусства. «Поэзия народная всегда отражала, и не только отражала, предсказывала, готовила народные движения... Что может предсказать, подготовить поэзия нашего паразитного кружка?» — иронически спрашивает Толстой. И отвечает: «Любовь, разврат; разврат, любовь» (стр. 126).
То же происходит и в декадентской музыке. «Нет мыслей, нет мелодий, и берется какая попало бессмысленная последовательность звуков, и из сочетаний этих последовательностей, ничтожных, составляется какое-то скучное подобие музыки» (стр. 135).
Подлинное искусство, по глубокому убеждению Толстого, бескорыстно в самой своей основе, — удовлетворение художника заключено в его творческом труде, в той пользе, которую он приносит людям. В буржуазном же обществе искусство, «вместо того, чтобы служить людям, эксплуатирует их» (стр. 151).
Справедливо обрушиваясь на все эти коренные пороки искусства в собственническом мире, Толстой совершает, однако, грубую ошибку, относя к «господскому», не нужному народу искусству крупнейшие творения мировой культуры, в том числе и собственные художественные произведения.
Дневники писателя содержат несправедливые нападки на Данте, Шекспира, Гете, Бетховена, Микель-Анджело и других великих художников прошлого, чье творчество развивалось в условиях феодально-буржуазной цивилизации. «Вину» этих, по его мнению, «ложных авторитетов» Толстой видит в том, что многие их творения лишены религиозно-нравственной основы и послужили бездарным и продажным людям образцом для подражания. Виной их, по Толстому, является и то, что многие из созданных ими произведений непонятны народу, недоступны ему.
Толстой справедливо указывает на то, что в собственническом мире, в условиях духовной нищеты и забитости масс, великие творения искусства действительно не доступны народу.
