своего одного исповѣданія, невольно и неизбѣжно ставя ихъ этимъ если не во враждебное, то во всякомъ случаѣ въ отчужденное положеніе по отношеніи ко всѣмъ другимъ людямъ.
Вся жизнь его, отъ того страшнаго часа, когда люди присягали ему и до того часа, когда онъ лежалъ съ отпускомъ грѣховъ по голову — была сплошнымъ неперестающимъ рядомъ прегрѣшеній.
Le but de notre existence n’est pas en elle même. Il est au delà.
Notre vie est une mission dont nous pouvons connaître les devoirs mais point le but.
La raison et l’amour nous ont été donnés pour remplir notre devoir celui de nous rendre meilleurs et nous les employons à chercher notre bonheur personnel; nous employons la hache à raboter la manche.
Nous ne pouvons pas comprendre le but de notre existence. Le but de notre existence nous sera toujours inconnu. Il est au delà de cette vie. Mais les devoirs de cette vie le sont. Notre vie[1] est une mission dont nous connaissons les devoirs mais pas le contenu.[2]
Думалъ обо всѣхъ этихъ писателяхъ: Андреевѣ, Скитальцѣ и т. п. почему они имѣютъ успѣхъ и пишутъ.
Знаете шутку, если спросить у кого нибудь: играете ли вы на скрипкѣ. И отвѣтъ: не знаю, я никогда не пробовалъ. Это шутка, и мы смѣемся. А если спросить: вы пишете? И отвѣтить: не знаю, я не пробовалъ — то мы не смѣемся, это не кажется
- ↑ Здесь в копии (?) А. Л. Толстой зачеркнуто: est vie [есть жизнь].
- ↑ [Цель нашего существования не в нем самом. Она по ту сторону его. Наша жизнь есть посланничество, которого мы можем знать обязанности, но никак не цель. Разум и любовь вложены в нас для исполнения нами нашей обязанности становиться лучше, а мы употребляем их на поиски личного счастья; мы употребляем топор на обтесывание его топорища. Мы не можем понять цели нашего существования. Цель нашего существования всегда останется нам неизвестной. Она по ту сторону нашей жизни. Но обязанности этой жизни известны. Наша жизнь есть посланничество, обязанности которого мы знаем, но сущность его нам неизвестна.] — См. Дневник, 16 декабря 1902.
