Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 54.pdf/517

Толстой принимал горячее участие в судьбе Агеева и много хлопотал об избавлении его от ссылки. Обратившись к своему знакомому, графу Александру Васильевичу Олсуфьеву, состоявшему генерал-адъютантом при Николае II, с просьбою лично передать царю прошение Агеева о помиловании, Толстой между прочим писал ему (7 апреля 1903): «...Аггеев один кормил семью. Ссылка его лишает семью единственной поддержки. Жалко слышать про такие положения, но когда видишь эти слезы отчаяния и семьи и его самого, и когда кроме того знаешь, что всё это несчастье постигло человека зa то, что он искренно искал Бога, и что этот человек, которого теперь перевозят в кандалах с убийцами, человек вполне нравственный, и когда знаешь при этом, что царь, во имя которого это делается, признает за каждым человеком право верить по-своему (только бы вера его не была вредна другим) и всенародно объявляет об этом в манифесте, — то решительно не понимаешь, как и для чего делают эти ужасные дела. Спасти этого человека и его семью можно только помилованием...» В прошении своем Агеев просил «батюшку царя всероссийского» о помиловании. Сообщив о себе, что он, Агеев, «увлекся Евангелием» и в согласии с ним перестал ходить в церковь и молиться на иконы, Агеев писал в прошении, что, поступив на работу «подстаршим» по ремонту пути, он «увидел большое безобразие между рабочими, как-то пьянство, картежная игра и охальщина с посторонними». Принятием «мер» к уничтожению этого «и навлек на себя вражду со стороны моих подчиненных рабочих, которые сговорились и донесли жандарму, что я немоляка, какой-то не нашей веры». В «послесловии» к прошению Агеев написал двадцать строк в стихах. Он верит, что господь поможет царю и царь даст ему свободу, представляет радость своей семьи, когда он возвратится домой и заканчивает стихи словами: «Я с женой буду работать, / Лишь взойдет в небе заря, / И молиться будем богу За царицу и царя». (Копия прошения в архиве Н. К. Муравьева). — По докладу гр. Ал. В. Олсуфьева, царь выразил согласие на помилование Агеева, но потом прошение последнего по новому докладу министра юстиции было отклонено (11 июня 1903). Агеев был закован в кандалы и 29 августа 1903 г. отправлен по этапу в ссылку в Ачинский уезд Енисейской губернии. Второе его прошение было тоже оставлено без последствий (октябрь 1903) министром юстиции (справка Канцелярии е. и. в. по принятию прошений от 24 ноября 1903 г., присланная Толстому в письме гр. А. В. Олсуфьева от 25 ноября 1903 г. АТБ. Еще см. Н. В. Давыдов, «Из прошлого», М. 1915, стр. 237—239). Толстой, однако, не прекратил своих хлопот за Агеева; между прочим он написал в сентябре 1903 г. письмо Енисейскому губернатору, прося его назначить Агееву такое место жительства, «в котором бы он мог крестьянством кормить свою семью без особенных напряжений и лишений». В том же письме Толстой писал: «В крестьянине этом, человеке безукоризненной нравственности и истинно религиозном, принимаю участие не только я с знающими его, но и все, приходившие с ним в сношение». См. статью H. H. Гусева «Л. Н. Толстой и крестьянин Афанасий Агеев» (газ. «День», 1912, № 36 от 7 ноября) и «Письма Л. Н. Толстого к Н. В.

498