онъ могъ жить на сѣверѣ, а онъ говоритъ: у[1] животна[го] теплый мѣхъ п[отому], ч[то] оно живетъ на сѣверѣ. (Всѣ, у кого не б[ыло] теплаго мѣха, умерли.) Но вѣдь вопросъ: для чего? если и передѣланъ въ одномъ случаѣ въ вопросъ: почему? онъ не устраненъ. Для чего олень и собака живутъ на сѣверѣ? П[отому] ч[то] всѣ другія животныя умерли? Но для чего эти пошли на сѣверъ или явились тамъ? Для чего вообще животныя? Для чего[2] именно такія существа, какъ животныя? (Болитъ животъ, и все не то.)
15 Сент. 1904. Я. П.
Двѣ недѣли не писалъ. Все время занять выписками для Круга Чтенія. Набралось кромѣ полнаго однаго года, еще, вѣроятно, цѣлый годъ. Не читаю газетъ, а читаю Аміеля, Карлейля, Мадзини, и очень хорошо на душѣ. Здоровье не дурно. Душевное состояніе — хочется похвалиться, но боюсь; всетаки скажу, что очень радостно. Записать надо много:
1) Время и пространство суть[3] ограниченія[4] нашего существа. Какъ ограниченіе нашего существа, пространство есть наша невозможность обнять все существующее: а мы познае[мъ] только все то, что изъ существующаго открывается нашимъ 5 чувствамъ.[5] Соединяемъ же въ одно все существующее мы посредствомъ разума, к[оторый] признаетъ существующ[имъ] все то, что онъ познаетъ 5-ю чувствами. Какъ ограниченіе нашего существа, время есть наша невозможность видѣть, познава[ть] все наше существо и весь міръ: а мы познаемъ его только въ послѣдовательныхъ состояніяхъ.[6] Духовное же существо наше посредствомъ воспоминанія соединяетъ во едино всѣ эти послѣдовательныя состоянія, признавая всѣ ихъ, отъ дѣтст[ва] до старости, однимъ собою.
Не будь воспоминанія и разума, жизнь наша была бы одно состояніе однаго своего существа.
- ↑ Зачеркнуто: него
- ↑ Зачеркнуто: югь и сѣверъ
- ↑ Зачеркнуто: наши и
- ↑ Зачеркнуто: и расширенія
- ↑ Зачеркнуто: Единство же всего существующаго
- ↑ Зачеркнуто: ⟨Какъ расширеніе нашего существа, время есть возможность⟩ Единство же нашего
