5) Въ нравственномъ мірѣ[1] очень обыкновенны недоразумѣнія, по кот[орымъ] причины принимаются за слѣдствія и слѣдствія за причины: самое обыкновенное видѣть, какъ люди думаютъ искренно, что они недовольны міромъ, когда они только недовольны собой; или жалѣютъ жертвы жестокостей людскихъ, когда въ сущности достойны жалости и жалки мучители, а не жертвы; или люди думаютъ, что они боятся за будущее, а они только боятся, недовольны прошедшимъ. И еще много есть такихъ обмановъ.
6) Много разъ говорено, но всегда поражаетъ прямо противуположное истинѣ сужденіе большинства объ истинной вѣрѣ и ересяхъ. Вездѣ мож[етъ] б[ыть] истинное религіозное чувство, но только не въ соединенной съ государствен[нымъ] насиліемъ церкви.
7) Врачебная наука и практика составляетъ также, какъ пьянство, милитаризмъ, роскошь и угнетеніе рабочи[хъ], одно изъ величайшихъ бѣдствій нашего времени и однаго со всѣми другими бѣдствіями происхожденія: именно, отсутствія религiи, т. е. признан[ія] своего положенія въ мірѣ. Основа разумнаго (религіознаго) пониманія жизни есть memento mori,[2] память о смерти, — нестолько память, сколько пониманіе краткости и убѣгаемости жизни. Врачебная же наука должна смотрѣть только на жизнь, отъискивая средства продлить ее. И этотъ взглядъ усвоивается толпой. Кончается же тѣмъ, что продлить жизнь медицина не достигаетъ, а достигаетъ только того, что портитъ жизнь, лишая ее разумнаго пониманія; не говорю уже о нравственныхъ ужасахъ страха заразъ и нелѣпыхъ теорій заразительныхъ бактерій.
8) Разницы между людьми въ тѣлесномъ отношеніи очень мало, почти нѣтъ; въ духовномъ огромная, неизмѣримая.
9) Величіе земныхъ благъ, к[оторыми] пользуется человѣкъ, соразмѣрно тѣмъ злодѣяніямъ, к[оторыя] онъ совершилъ и совершаетъ. Неронъ, Екатерина, Орловы, Наполеонъ, Рокфелеры и т. п.
10) Всякое страданіе можетъ быть преодолѣно духовной
