подлость»,[1] — писал Толстой в 1857 году. В 1910 году, перечитав это свое письмо 1857 года, он отметил в Дневнике, что и «теперь ничего бы не сказал другого».[2]
Последние годы жизни писателя проходили в обстановке столыпинской реакции. Жестокая расправа с революционерами, усиление черносотенных организаций, переход либеральной буржуазии в лагерь предателей революции, чудовищная эксплоатация народа, удвоенная столыпинскими реформами, — отличительные признаки этих мрачных лет русской истории.
Во главе «правительства контрреволюции» стоял «обер-вешатель» Столыпин, представитель диктатуры крепостников-помещиков и контрреволюционной буржуазии. Пытаясь «старое самодержавие переделать в буржуазную монархию»,[3] чтобы как-нибудь отсрочить крушение царизма, столыпинское правительство проводило «политику разорения крестьян дотла, насильственного слома общины для расчистки пути капитализму в земледелии во что бы то ни стало».[4]
Самодержавие защищало свое подлое существование «самыми грязными, отвратительными, подло-жестокими средствами»:[5] истязанием народа, организацией черносотенных элементов и устройством погромов, разжиганием шовинистических и милитаристских настроений.
Вместе с тем недовольство в среде народных масс было придавлено, но не потушено. В 1910 году, указывая на закономерность упадка после эпохи революционного подъема, Ленин подчеркивал большое воспитательное значение таких периодов, когда нет открытых революционных выступлений, но идет большая работа усвоения старого опыта и подспудной подготовки к новым боям.
Оценивая политическую обстановку в России во время столыпинской реакции, Толстой обнаружил глубокий демократизм своих взглядов. Об этом со всей убедительностью свидетельствуют публикуемые в настоящем томе Дневники и Записные книжки за 1909 год. В них, как и в произведениях этого времени,
- ↑ Т. 60, стр. 230—231.
- ↑ Т. 58, стр. 23.
- ↑ В. И. Ленин, Сочинения, т. 17, стр. 222.
- ↑ Там же, т. 13, стр. 405.
- ↑ Там же, т. 17, стр. 219.
