а между тѣмъ не признается другими религіями. Вотъ такое то знаніе другихъ религій болѣе всего уясняетъ свою и укрѣпляетъ въ вѣрѣ, а главное — основы ея. А это то особенно нужно у насъ въ Россіи, и именно въ наше время, когда вѣра начинаетъ падать[1]
Вы пишете, что духъ — это воздухъ. Это не такъ. Воздухь мы узнаемъ нашимъ тѣломъ, ощупью; а то, что мы называемъ духомъ, это то, что мы познаемъ не тѣломъ, a чѣмъ то безтѣлеснымъ; посредствомъ этого безтѣлеснаго мы познаемъ все, что познаемъ, все, что видимъ, слышимъ, чуемъ, всѣ вещи на свѣтѣ и даже свое тѣло.
Есть люди, которые думаютъ для себя и потомъ сообщаютъ свои мысли людямъ; и есть такіе, которые думаютъ для того, чтобы сказать людямъ, а потомъ сами начинаютъ вѣрить въ то, что сказали.[2]
Какъ Ал[ександра] Анд[реевна] (бабушка) не могла не верить въ «Искупленіе». Но вѣря въ Иск[упленіе], она должна была осудить свою жизнь и измѣнить ее. Она чувствовала это. Отъ этого нелѣпость вѣры. Другіе не чувствуютъ этого; имъ лучше жить безъ всякой вѣры.[3]
[9—10 марта.] Въ отвѣтъ Яп[онцу] изъ 15 І[ю]ля 4.
Въ первый разъ понялъ Бога. Богъ — творецъ въ 6 дней, Троица, Брама, Вишну, Сива, Юпитеръ, Христосъ и т. д. такъ нелѣпъ, что мы отвергаемъ его, a нe думаемъ о томъ, что понятіе Бога духовнаго, Начала всего есть такое великое и необходимое понятіе, до котораго мы никогда не додумались бы, если бы оно не было открыто намъ мудростью величайшихъ сердецъ и умовъ. Это огромный шагъ человѣчества, а мы воображаемъ, что имѣя радій, аэропланы и электричество, можемъ жить и безъ Него. Да, можемъ, но только какъ животныя, а не какъ люди, какъ мы и живемъ въ нашихъ Лондонахъ, Парижахъ, Нью-Іоркахъ, Петербургахъ.
12 Мар. 1910.[4]
- ↑ В тексте написано: Две строки прочесть нельзя.
- ↑ Ср. Дневник 3 марта, запись № 1.
- ↑ Ср. Дневник 7—8 марта.
- ↑ Ср. Дневник от 17 марта, запись № 6.
