и за 3 целк. в Петербурге не достанешь! — Едим мы тоже сильно. Открыл я здесь сыр по прозванию fromage de Riceys6 — сами боги не едали ничего подобного! — Но зато театр здесь и даваемая на оном Etoil du Nord7 — чудо! Посмотрели бы вы на русских солдат, с киверами, в роде мучных совков, на казаков, на мужиков — и как это всё поет! — Такая каша выходит, что вообразить нельзя. — Со всем тем, как патриот Горяйнов8 кричал: Ура! тамбовским дамам, так и я кричу: Ура! Дижону за освобождение меня от пузыря.
Напишите мне в Париж (rue de Arcade, № 11) несколько благорассудительных и благопотребных слов. — Ваши умные речи живительны для меня, подобно манне: сообщите мне также петербургские новости, сжимая их, по вашему обычаю, в нескольких сочных и приятных изречении. А здесь последнее ощущение мое было то, что на рауте у кн. Юсупова9 у каждой двери два красных лакея с булавами при проходе каждого гостя ударяли дважды в пол, что меня, между прочим, смутило своей неожиданностью. — A propos,10 я познакомился с Мериме:11 похож на свои сочинения; и с Мармие,12 и этот похож на свои сочинения.
Письмо это вышло как-то чушевато (новое слово: происходит от чуши), но я думаю, что все-таки лучше прежнего, которое было мрачновато. До другого раза, а теперь передаю письмо Толстому, желающему прибавить от себя несколько слов. — Будьте здоровы и веселы, кланяйтесь друзьям, я остаюсь душевно вас любящий Ив. Тургенев.
Рукой Толстого:
Неприятно и начинать писать вам, дорогой Павел Васильевич, на таком клочке, когда я всё собирался писать вам длинно. Вы верно не примете за фразу то, что думаю о вас часто, ужасно и больно чувствую ваше отсутствие. Вы теперь для меня именно — то, а не не то. Я пишу, т. е. свою повесть, с удовольствием и надеждой, хотя это не спокойная уверенность, но, слава Богу, далеко не та, уж не скромность и наслаждение, в искреннем или неискреннем саморугании Тургенева. — Кто его знает. Он со своим пузырем — пучина. Хоть я и не должен бы, но думаю себе: может, П[авел] В[асильевич] и напишет мне за эту приписку письмецо, прежде моего длинного письма. Прощайте, от души жму вашу руку и всех наших общих приятелей. Ваш Л. Толстой.
Напишите, ежели не мне, то Т[ургене]ву ваше искреннее мнение о рассказах брата.14
Впервые опубликовано в журнале «Наша старина», 1914, № 11.
Павел Васильевич Анненков (1813—1887) — писатель, литературный критик. В 1840 г. Анненков уехал за границу, откуда посылал в «Отечественные записки» письма, печатавшиеся в этом журнале за 1841— 1843 гг. В Риме Анненков жил с Гоголем, под диктовку которого писал
