только литератор, — писал он Боткину 1 ноября 1857 г. — Эта было не в моей натуре. Нельзя из литературы сделать костыль, хлыстик, пожалуй, как говорил В. Скотт. Каково было бы мое положение, когда бы, как теперь, подшибли этот костыль. Наша литература, т. е. поэзия, есть, если не противузаконное, то ненормальное явление (мы, помнится, спорили с вами об этом) и поэтому построить на нем всю жизнь — противузаконно».
Тем не менее Толстой еще не отказывается от литературы. Резко осуждая «небывалый кавардак», который был поднят в русском обществе «вопросом эмансипации», вызвавшим крайнее возбуждение политических страстей, он с грустью вынужден заметить: «Изящной литературе положительно нет места теперь для публики». Он не на шутку встревожен судьбами искусства, опасаясь того, что «политический грязный поток» может «загадить» его. Поэтому Толстой спешит убедить Боткина в необходимости организовать с привлечением Тургенева и Фета издание чисто художественного журнала, призванного спасти гибнущее искусство. По замыслу Толстого, журнал должен стоять выше всех направлений, не вмешиваться в полемику совершенно, не считаться с запросами публики. «Цель журнала одна: художественное наслаждение, плакать и смеяться. Журнал ничего не доказывает, ничего не знает. Одно его мерило — образованный вкус».
У Тургенева идея издания журнала, посвященного «исключительно художеству», встретила сдержанный прием: он в это время думал «об основании журнала, исключительно посвященного разработке крестьянского вопроса».[1] Боткин, мало веря в успех журнала, отнесся отрицательно к затее Толстого. Дружинин же, сообщая Толстому о согласии Анненкова, Майкова и других принять участие в новом журнале, тут же писал, что большинство из них «клонит к аренде» «Библиотеки для чтения», что совершенно не устраивало Толстого; он думал, что новый журнал должен быть действительно новым, «без составившегося о нем мнения».[2] Журнал так и не состоялся.
Мысль об издании чисто художественного журнала была последней неудавшейся попыткой соединения всей «изящной словесности»
