не откажете в моей просьбе. Я не прошу благоприятного отзыва, это зависит от взгляда и достоинства книги, но я прошу серьезное обсуждение, компетен[тное] и беспристр[астное], этой на вид ничтожной, но могущей принести пользу — книжечки, и за исполнение моей просьбы сочту себя мно[го] обязанн[ым]. Прошу пр[инять], м[илостивый] г[осударь]...
Милостивый государь
Убежденный в том, что книги для народ[ных] школ не могут быть оценены без посредства влиятельных органов печати, я посылаю вам составленную мною новую книгу для народных школ и покорно прошу в уважаемом вашем издании высказать о ней ваше суждение.
Я не прошу благоприятного отзыва, кот[орый] — я убежден — может зависеть только от достоинства книги, но прошу того серьезного суждения, которого книга эта, независимо от труда, положенного мною на нее, заслуживает по своей задаче, если она хотя отчасти удовлетворяет ей.
Кроме внутреннего содержания, я просил бы вас обратить ваше внимание и на матерьяльную сторону издания. Цена Азбуки доведена до возможнейшего minimum’a, а между тем она дает (считая по-типограф[ски] по числу букв) за ту же цену в 3, 4, 5 и 6 раз больше матерьяла для чтения, чем самые употреб[ительные] и дешевые, такие же издания.
Хотя я и уверен, что если книга моя имеет значение для народн[ого] образ[ования], вы бы и без моей просьбы обратили на нее внимание, я буду считать за, какой бы он ни был, серьезный отзыв в вашем издании о моей книге себя одинаково вам обязанным.
Прося принять увер[ение] в совер[шенном] моем ува[жении], им[ею] ч[есть] б[ыть] в[аш] п[окорный] с[луга].
Датируется на основании письма № 167, в котором Толстой просит Нагорнова прислать адреса редакторов газет и журналов, для которых «приготовлены письма с приложением «Азбуки» («Новой азбуки»).
Перечень этих газет и журналов Толстым набросан на том же листе, где написан первый черновик. Вот он:
