1) Матерьялистов, позитивистов, которые, ставя низко и потому неверно цель философии, с полной строгостью применяют к философии общий научный метод и вполне достигают своей цели; но по сущности своей цели остаются вне философии.
2) Идеалисты, спиритуалисты, которые ставят цель философии во всем ее объеме, но для изложения ее берут общие научные приемы, от которых, по мере силы и глубины мысли, они более или менее отступают. (Гегель никогда не отступает, Шопенгауер беспрестанно.)
3) Платон, Шопенгауер и все религиозные учения ставят настоящую цель философий и в изложении ее не держатся научного метода, т. е. не поправляют первобытных и простейших понятий слушателей, а отыскивают смысл жизни, не разлагая на составные части тех сущностей, из кот[орых] слагается жизнь для каждого человека. —
Но вы, может быть, спросите меня, по какому праву я делаю такое смелое подразделение всех философских учений на основании положения о различии метода философии и всех других наук, тогда как необходимость этого различия еще не доказана. —
Необходимость этого различия доказывается следующим:
1) Если справедливо, что научный метод изложения состоит в том, чтобы исправлять понятия слушателя об известных предметах и заменять их известными точными определениями, с целью ввести его путем этих определений до познания общих законов, то очевидно, что в философии прием этот неприменим, ибо на самой высшей ступени философского знания ни одно из тех основных понятий, из кот[орых] слагается филос[офское] знание, не может быть изменено, иначе понимаемо, иначе определено. В астрономии понятие низко ходящего солнца зимою заменяется совершенно другим понятием — перемены положения земли на своей орбите, или в физике или химии понятие огня на светильне — понятием химического соединения; но основные понятия философии, элементы, из к[оторых] она слагается, никогда не могут изменяться и не изменились с тех пор, как мы знаем человечество — ни у дикого, ни у мудреца. Мое тело, моя душа, моя жизнь, моя смерть, мое желание, моя мысль, мне больно, мне дурно, мне хорошо, мне радостно, всегда одни и те же и не могут быть ни яснее, ни темнее ни для дикого, ни для мудреца. — Следовательно, к философии, к
