Надо оправдаться въ насиліяхъ всякаго рода, въ казняхъ, въ убійствахъ, въ скопищѣ людей, собранныхъ для человѣкоубійства и называемыхъ въ насмѣшку надъ Богомъ — христолюбивымъ воинствомъ, во всѣхъ ужасахъ творившихся и теперь творимыхъ съ благословенья вашей вѣры, или покаяться.
И я знаю, что обманщики не станутъ ни оправдываться, ни раскаются. Раскаяться имъ и вамъ не охота, пот[ому] что тогда нельзя служить мамону и увѣрять себя, что служишь Богу.
Обманщики сдѣлаютъ, что всегда дѣлали, будутъ молчать. Но когда нельзя уже будетъ молчать, они убьютъ меня. — Я этаго жду. И вы очень содѣйствуете этому, за что я вамъ и благодаренъ.
На конверте:
Петербургъ. Зимній дворецъ. Ея Сіятельству Графинѣ Александрѣ Андревнѣ Толстой.
Печатается по автографу (написано на первой и третьей странице почтового листа), хранящемуся в ГТМ. Публикуется впервые. Датируется на основании почтовых штемпелей на конверте: Ясенки 3 марта 1882 г. и Ясенки 4 марта 1882 г. Письмо это было отвезено на почту, но потом взято Толстым обратно и послано не было. Об этом см. в письмах Толстого к жене от 3 и 4 марта 1882 г. (ПЖ, №№ 141 и 142 и т. 83, №№ 191 и 192). См. также письмо № 601.
1 Абзац редактора.
2 Абзац редактора.
3 «Исследование догматического богословия».
4 Справедливо или нет.
5На оборотной стороне первого полулиста, против места, со слов: доказать что до слов: и вы с ними написано Толстым: Нельзя служить Богу и Мамону. И если свѣтъ твой тьма, какова же тьма?
1882 г. Марта 4? Я. П.
Вчера въ деревнѣ, куда я уѣхалъ очнуться отъ ужасной Московской жизни, я получилъ ваше письмо1 и послѣднія слова ваши о Христѣ взорвали меня и я написалъ вамъ рѣзкое письмо2 и свезъ его самъ на почту; но тотчасъ же послалъ за нимъ и взялъ его назадъ. Но все таки чувствую необходимость высказать вамъ хоть отчасти мое чувство. Не говорите, пожалуйста,
