1886 г. Декабря 14—15? Москва.
Вчера получилъ ваше письмо, а нынче Таня (письмо было въ Ясной). Очень радостно мнѣ было читать его — ваше ко мнѣ. Все хорошо у васъ. Я и не думалъ, чтобъ было иначе. А робость за себя всегда у меня есть, а потому за другихъ. А могъ бы я разсудить, что какъ у меня идетъ жизнь впередъ, такъ и у другихъ. Я въ Москвѣ и такъ, несмотря на это, счастливь и спокоенъ;1 большею частью2 ничего не желаю. Работы столько, вѣроятно что нужной людямъ, что знаешь впередъ, что не кончишь. Также и у васъ, я знаю. А какъ знаешь, что не кончишь работы — отпадаетъ желаніе личной награды за нее, а остается сознаніе служенія.
Я иногда испытываю это и тогда особенно хорошо; но какъ только начнутъ другіе хвалить (какъ у меня теперь съ драмой),3 такъ сейчасъ является личное желаніе награды за свой трудъ и глупое самодовольство: Каковъ я! Что сдѣлалъ. Правда, спасаетъ отъ этаго — вы тоже знаете навѣрное — то, что некогда, а надо за другое приниматься. На ваши вопросы4 не могу отвѣтить на всѣ. Что клялись, это навѣрно. Самое вступленіе въ Іудейство было клятва. Но какъ клялись, не знаю. Узнаю, если успѣю и сообщу вамъ. Избіеніе младенцевъ5 прекрасно. Вообще, когда не думаю о вашихъ работахъ, — ничего, а какъ подумаю, такъ ужасно хочется ихъ видѣть. Ну, живы будемъ, увидимъ. Чертковъ въ деревнѣ съ женой.
Дѣло печатанія затихло отъ цензуры.6 Все мараютъ. Я нахожу, что это хорошо. Вѣдь то, что насиліемъ ничего нельзя сдѣлать, есть не7 фраза, а самая очевидная истина. Такъ как-же меня можетъ огорчать то, что противъ моего дѣла употребляютъ то орудіе, к[оторое] ничего не можетъ сдѣлать. Если огорчаетъ, то тутъ непремѣнно есть моя личность, та самая, которой не должно быть для моего дѣла. Цѣлую васъ, милый другъ, и всѣхъ вашихъ. Количку особенно. Леву посылаю къ вамъ, хоть черезъ него посмотрю на васъ. —
Жена не успѣла еще отвѣтить на письмо Ан[ны] Петр[овны]8 и благодаритъ ее за него. Сережу не выбрали.9 Жена огорчена, а я даже не могу понять, что тутъ можетъ огорчить, или обратное. Эпиктетъ не мѣшаетъ Христу, но не замѣняетъ Христа. Только черезъ Христа и поймешь Эпиктета. Со мной это такъ
