никак не считаю себя вправе отказывать в свидании и беседе человеку, который желал бы меня видеть. Пожалуйста, не примите моих слов этих за уклонение от прямого ответа. Я именно так, вполне так думаю и очень рад быть полезным тем, кому могу. При этом считаю нужным известить вас, что я дня через два имею намерение уехать на месяц или более в Данковский уезд, по Сызрано-Вяземской дороге, на станцию «Клекотки», 30 верст по Дону, в деревню Бегичевку.
Ваше напоминание о нашем свидании было излишне, потому что я очень хорошо помню приятное и интересное знакомство с вами.
Желаю вам всего лучшего.
Печатается по первой публикации в «Международном Толстовском альманахе», составленном П. А. Сергеенко, изд. 2-е, М. 1909, стр. 358. Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 24 октября (см. т. 52, стр. 56).
Осип Ильич Фельдман (1863—1912) — врач и «гипнотизер»; в середине 1880-х годов был в составе петербургской врачебной комиссии при Медикохирургической академии для научной разработки терапевтического применения гипноза, потом работал с проф. Склифасовским в Москве. Во второй половине 1880-х годов недолго работал во Франции у Шарко, в 1887 г. жил в Соединенных Штатах; в 1889 г. вернулся в Россию. Автор нескольких брошюр о гипнотизме. С Толстым познакомился в Москве, посетив его 17 и 29 апреля 1889 г. В Дневнике Толстого отмечено непосредственное впечатление от рассказов Фельдмана об его деятельности: «Фельдман гипнотизер. Шарлатанство, а что не шарлатанство, то не нужно» (запись 17 апреля 1889 г.); «был Фельдман — пустяки» (запись 29 апреля). См. т. 50, стр. 68 и 76. Фельдман описал свои посещения Толстого в статье «Отношение Толстого к гипнотизму» («Международный Толстовский альманах», изд. 2-е, М. 1909, стр. 354—357), последние две страницы которой посвящены описанию истории с больной девушкой.
Ответ на письмо Фельдмана от 12 октября из Петербурга с просьбой «спасти несчастную молодую девушку», «лишившуюся рассудка» с весны 1890 г. «Девушка эта, — писал Фельдман, — весьма отзывчивая и увлекающаяся, всецело в последнее время находилась под влиянием Ваших последних работ. Она говорила только о Вас. В первое время это казалось вполне нормальным, но впоследствии в ее поведении стали замечать некоторые уклонения. Очень добрая по натуре, девушка сделалась крайне раздражительной; она постепенно стала избегать общества. На вопросы о причинах всего этого она говорила, что общество ее безнравственное, гадкое, она не хочет никого видеть, потому что боится заразиться пороками.... С этих пор она по целым дням не выходит из своей комнаты. Бывают целые недели такого заточения.... Она имеет обыкновение становиться
