Теперь о вас. Милый друг, вы переживаете критический период своей жизни, очень мучительный и трудный. Я всей душой сочувствую вам и желаю, чтобы вы поступили по-божьи — в виду бога, в виду вечности, помня плотскую смерть, которая вводит нас и всех людей в общую всем нам жизнь непространственную, невременную. Если есть такая жизнь, то надо жить и действовать в виду ее, если же нет, то совершенно всё равно, как ни действовать. Писали вы ночью, но письмо ваше дышит неспокойствием и недобротой. В сомнении воздерживайся, говорят, а я бы сказал еще: в неспокойном, нелюбовном состоянии воздерживайся, замри, жди, когда придет доброта; а пока не решай. Целую вас.
Наши: Лева по нездоровью в Москве — увы, для доктора, Таня с ним, и Маша там. Чертков завтра едет к себе.
На конверте: Курско-Киевской жел. дороги. Станция Плиски Николаю Николаевичу Ге.
На конверте дата чужою рукой «12 Авг. 94 г.». Дата подтверждается словами письма: «Чертков завтра едет к себе».
Ответ на письмо Н. Н. Ге от 1 августа из Одессы, в котором он пишет о своем желании издать альбом произведений своего отца и просит Толстого и Черткова взяться за это дело.
1 [свободу поступать по своему усмотрению,]
2 Кузьма Терентьевич Солдатенков (1818—1901), московский купец и издатель, владелец картинной галереи, пожертвованной им Румянцевскому музею.
3 О дальнейшей судьбе картин Н. Н. Ге см. в книге Т. Л. Сухотиной-Толстой «Друзья и гости Ясной Поляны», М. 1923, стр. 93—94.
4 Мастерская Т. Л. Толстой в Ясной Поляне помещалась в большой комнате так называемого «старого дома Волконских».
5 Картины «Суд» и «Распятие», доставленные в Ясную Поляну в первых числах июля.
1894 г. Августа 13—14? Я. П.
Я получил ваше письмо и пробные листы вашего журнала. Первые две статьи: «Was uns not thut»1 и в особенности «Der neue Maasstab»2 мне очень понравились.3 Я не думаю, чтобы
