поглядывать на это кольцо. Ежели бы не я, а онъ сталъ для васъ необходимымъ другомъ, я бы ни минуты не задумался... (Дѣлаетъ видъ, что проглатываетъ кольцо.)
Шеръ ами!............ Такъ вы привезете его нынче?
(Сейчасъ!) (Дѣлая головой знакъ согласія. Обращаясь къ Щурину.) Дмитрій Сергѣичъ! я просилъ однаго Г[осподи]на, чтобы онъ попросилъ о вашемъ дѣлѣ въ Совѣтѣ — мнѣ обещали.
Я знаю, что вы золотой человѣкъ. Ну что, поговорили ей?...
Да... я... (подходитъ къ Лидіи).
Онъ тоже согласенъ, Лили, что надо беречь такого человѣка, какъ вашъ дядя. Кто-жъ говоритъ, что вамъ нравится, какъ дитя, этотъ Князекъ, но надо быть благоразумной.
Масловской! Да пріѣзжайте сами. Подите сюда. Ежели онъ пріѣдетъ, я хочу о многомъ переговорить съ нимъ, растолковать многое этому милому дикарю. Я боюсь, онъ дичится меня отъ того, что воображаетъ, съ своими восточными кавказскими понятіями, что мужъ мой зарѣжетъ его, что я замужняя женщина et coetera. — Ольга будетъ мѣшать мнѣ. Ужъ вы будьте совсѣмъ великодушны, займитесь ей нынѣшній вечеръ и вашимъ другомъ дядичкой, ежели онъ пріѣдетъ. А то мнѣ не дадутъ минуты покоя...
Я сдѣлаю лучше: я привезу храбраго Полковника, для того чтобы занять Ольгу, которой вы напрасно боитесь, а дядичку усадимъ за карты.
Вотъ это прекрасно и умно.
Вы восхитительны! Поѣзжайте.
Нѣтъ, знаете, какая мнѣ пришла мысль? Храбрый Полковникъ — я могу смѣло теперь говорить про него? — глупъ
