Беклешовъ.
Да, какъ кто понимаетъ нравственное образованіе, а конечно полезно.
Позвольте, позвольте! Анатолій Дмитріевичъ, отчего вы не ввели звуковую методу? Она доступнѣе и раціональнѣе, гораздо раціональнѣе.
Чтожъ, не все раціонально дѣлается. Я предпочелъ Золотова упрощенную методу.
А еще мнѣ хочется вамъ прямо высказаться. Вотъ мы говорили съ Беклешовымъ. Я полагаю, что нераціонально развивать рефлексію въ низко стоящихъ личностяхъ.
Извините, мнѣ только нужно зайти въ присутствіе, а потомъ поѣдемте, переговоримъ.
Сейчасъ посудимъ-съ, хе, хе, хе! (Ивану Михайловичу.) Чтожъ, заѣзжайте, вотъ и Беклешовъ съ нами поѣдетъ. Есть гдѣ сѣсть въ вашемъ тарантасѣ, что ли?
Сядемъ, сядемъ. (Къ Беклешову.) Очень, очень радъ. Нынче у насъ пріятный день. И пріятель Анатолія Дмитріевича для насъ дорогой гость. (Говорятъ тихо.)
Ежели я останусь здѣсь, я возьму на себя часть преподаванія въ этой школѣ. Я вамъ докажу на опытѣ, что рефлексія вредна.
Чтожъ, это можно.
Такъ до свиданья, я въ пять минутъ готовъ.
Чтожъ приходите, приходите.[1] (Къ Катеринѣ Матвѣвнѣ.) Почему же вы такъ нападаете на развитіе рефлексіи въ дѣтяхъ? Я полагаю, что то, что̀ есть благо для насъ, будетъ благо для каждаго.
- ↑ Зачеркнуто: (Беклешову тихо:) Теперь не отстанетъ. Да, развитая двица эта не скоро отстанетъ.
