отличны. Иркутские духоборы терпели притеснения от местной администрации, духовенства и населения. Население, за уклонение духоборов от церковных повинностей, принуждало их платить большие гражданские налоги. Однажды за отказ от участия в постройке дома священника у них отобрали по десятине земли. Община росла очень медленно. Через пять лет присоединился один крестьянин с женой и сыном, в 1893 г. еще две семьи и затем в разное время три семьи. Иркутские духоборы жили преимущественно в трех селениях Иркутского уезда: Коты, Оёк и Захалы. Постепенно религиозное настроение духоборов понижалось, собрания происходили редко, но эта маленькая кучка сектантов всё же не слилась с окружающей средой и до нашего времени во многом сохранила свою самобытность. Об иркутских духоборах см.: «Иркутские епархиальные ведомости» 1874, 28 (статья свящ. В. Копылова «Котинские духоборцы»); «Северный вестник» 1891, 4, стр. 52—65 (статья Н. Астырева «В гостях у духоборцев Иркутской губ.»); «Свободная мысль» 1900, 13, стр. 205; «Свободное слово» 1904, 10; «Сибирская живая старина», I, Иркутск, 1923, стр. 22—58 (статья М. В. Муратова «Духоборцы Иркутской губернии») и письмо № 356.
Ответ на письмо Сергеева от 27 апреля 1899 г. с запросом об адресе канадских духоборов; было приложено письмо для пересылки в Канаду. Иркутские духоборы намеревались переселиться туда же. Об эмиграции кавказских единомышленников они узнали от ссыльных в Якутскую область, которые проходили этапом через с. Коты. Чувствуя свою оторванность, иркутские духоборы не один раз пытались переехать на Кавказ, мечтали даже переселиться в Якутскую область, лишь бы жить вместе со своими единоверцами. Очевидно, прошедшая весною партия жен якутских духоборов принесла новые известия, и зародилась мысль о переезде в Канаду. Переселение не состоялось.
В ответном письме от 20 сентября 1899 г. Сергеев писал: «Во имя отца и сына и святого духа, аминь. Возлюбленному и незабвенному нашему старцу Льву Николаевичу нижайшее почтение и с пожеланием всего хорошего в жизни вашей, а в будущей вечного спасения. Любезный наш старец Лев Николаевич, письмо ваше я получил, которое послано вами еще в мае, и извините меня, что я затянул так долго, потому что я был в отъезде за Байкалом, в городе Троицкосавском. В письме, в котором вы спрашивали, что сколько нас в Иркутском духоборов — нас в Иркутском находится только одно семейство, еще семейство в селе Вельском. А исповедуем так одно с закавказскими, которые уехали в Америку и которые сосланы в Якутск. А так здесь братьев много, которые называются баптисты, молокане и хлысты, этих много; да кто бы как ни назывался, а все стремятся служить единому господу. Затем, любезный наш старец, осмелюсь вас просить, напишите нам ваше уведомление, и нельзя ли видеть вашего портрета, над которым бы мы утешались и вспоминали нашего сотрудника в господе или брата [...] Я духобор Федор, семейства моего восемь человек, которые и желают видеть хотя вашу фотографию. Мы очень все довольны и радовались вашему письму и уведомили и сообщили адрес в Америку, а оттуда письма еще не получали».
