благому результату смягченія религіозной нетерпимости нашего правительства, такъ безполезно вызывающей нерасположеніе къ нему и производящей страданія очень многихъ. Это опять молокане, теперь совсѣмъ другой губерніи — ериванскіе — около 3-хъ тысячъ душъ. Они пріѣхали ко мнѣ съ прошеніемъ, прося помочь имъ въ передачѣ его Царю. Я опять употреблялъ все мое краснорѣчіе на то, чтобы отговорить ихъ отъ переселенія, но не могу не сочувствовать ихъ желанію избавиться отъ гоненій за вѣру.
Письмо это передадутъ вамъ или они сами, или оно будетъ приложено къ прошенію на ваше имя. Повторяю то, чтò говорилъ вамъ въ Москвѣ: если почему нибудь вамъ непріятно передать прошеніе Государю, то, пожалуйста, откажите имъ, даже не трудясь отвѣчать мнѣ. Я очень благодаренъ вамъ за прежнюю вашу помощь и съ самымъ искреннимъ уваженіемъ остаюсь любящій васъ
2 Мая 1900.
Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ. Публикуется впервые.
Гр. Александр Васильевич Олсуфьев (1843—1907) — генерал-адъютант Николая II, помощник начальника императорской главной квартиры, личный знакомый Толстого. См. письма 1897 г., т. 70.
Пять тысяч молокан Карской области и три тысячи молокан Эриванской губернии, не находя для себя более возможным выполнять требования государства, противные их вере (присяга, военная служба), и не надеясь на отмену этих требований, решили последовать примеру духоборов и подать на высочайшее имя прошение о выпуске их за границу. Прошение карских молокан было Толстым передано царю через гр Олсуфьева (см. письмо № 278). Комментируемое письмо касается молокан Эриванской губернии. К Толстому приехали ходоки И. К. Холопов и П. Т. Шубин. Они просили оказать содействие в передаче прошения царю. Толстой передал прошение опять через гр. Олсуфьева. Толстой говорил приехавшим молоканам: «Готовы ли вы понести те страдания, которые вас ожидают в случае категорического отказа от воинской повинности? А гонения на вас будут такие же, какие на духоборов. Вам тяжело будет. Если не готовы, то лучше избирайте иной путь выхода, уходите поодиночке и маленькими партиями». Ходатайство молокан, пересланное министерством внутренних дел на усмотрение главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, было оставлено без последствий. В 1901 г. молокане вновь подали прошение царю. Они писали: «Мы совсем нежелательны в пределах российского государства, да сами же мы не желаем иметь сердечной связи с государством, как с отечеством, при очень неравных законах для сектантов и православных». Молоканам неофициально разрешили переезжать небольшими партиями в полтораста-двести человек. Переезд начался с весны
