Дорогой друг,
Я получил ваше хорошее и чересчур хвалебное письмо и спешу ответить, чтобы уверить вас, что оно доставило мне большое удовольствие, поставив меня в общение с просвещенным человеком, хотя и другого вероисповедания, чем то, в котором я родился и воспитывался, но одной со мной веры, ибо вероисповедания различны и их много, но вера существует лишь одна — истинная. Думаю, что не ошибся, предполагая, по вашему письму, что вера, которую я исповедую, — та же, что и ваша вера, и состоит в признании бога и его закона, в любви к ближнему и делании другому того, что желал бы, чтобы делали тебе. Я думаю, что все истинно религиозные принципы вытекают из этого и что они одни и те же как для евреев, так и для браминов, буддистов, христиан и магометан. Я думаю, что чем более религии преисполняются догматов, предписаний, чудес, суеверий, тем более они разъединяют людей и даже порождают недружелюбие, и, напротив, чем более они опрощаются и очищаются, тем ближе достигают они идеальной цели человечества — общего единения. Вот почему ваше письмо было мне очень приятно, и я желал бы остаться с вами в общении.
Что вы думаете об учении Баба Беха-Уллы и об его последователях?
Примите, дорогой муфтий Мухаммед Абдул, уверение в симпатии вашего друга
Льва Толстого.
1904. 13 мая
Печатается по копировальной книге № 6, лл. 134—135. Неполностью в переводе на русский язык опубликовано: «Голос Толстого и Единение» 1920, 2 (14), стр. 1.
Ответ на сохранившееся письмо муфтия Мухаммеда Абдула, пересланное Толстому С. Кокреллем (см. письмо № 111). Письмо Мухаммеда Абдула было посвящено религиозным вопросам.
1904 г. Апреля 30. Я. П.
Дорогой Лев Павлович,
Последнее письмо ваше с выписками из библии получил. Некоторые очень хороши. Большая же часть слишком известна. Желание ваше о портрете очень рад буду исполнить, но до сих пор не получил портрета.1 Скажите, какой портрет. Может б[ыть], у меня найдется, я могу вам прислать. Книгу Solidarité2 я знаю. Bourgeois3 давно мне прислал ее, и я поверхностно
