в Омске и вновь судили и приговорили в дисциплинарный бат[альон] в разряд штрафованных, т. е. истязать, сечь. Он семейный, думающий, читавший человек, и его положение ужасно. Хотя и не надеюсь, а мож[ет] быть, у вас найдутся связи, посредством кот[орых] можно будет спасти или хоть облегчить участь этого человека.
Если сделаете что-нибудь — хорошо. Ничего не сделаете — тоже хорошо.
Вы меня совсем забыли. А я не забыл вас и очень желаю знать про вас, про ваше здоровье и ваше настроение и работы.
Я живу по-старому — очень хорошо.
Пока прощайте.
Дружески жму руку.
7 сент. 1905.
Впервые опубликовано в ТС, № 233.
О Владимире Васильевиче Стасове (1824—1906) см. т. 62, стр. 405.
1905 г. Сентября 7. Я. П.
Сейчас получил ваше письмо и сейчас же написал в Петербург к трем лицам,1 прося их помочь в вашем деле.
Очень огорчило меня известие об вашем приговоре.2 Не унывайте и старайтесь, как вы и пишете, с терпением и кротостью перенести ваше испытание. Я надеюсь, однако, что вам и не придется переносить его. А впрочем — нам всем, приговоренным к смерти, не может ничего быть страшно, если мы только понимаем наше положение в этой временной жизни. Укрепи вас бог.
Любящий вас
1905, 7 сент.
Впервые опубликовано в журнале «Жизнь для всех» 1913, 1, стр. 77.
О Евтихии Егоровиче Гончаренко (1883—1923) см. т. 75.
Ответ на письмо Гончаренко от 2 сентября 1905 г.
1 См. письма №№ 44, 45 и 47.
2 Письмо Гончаренко с известием о приговоре в архиве Толстого не сохранилось. Вероятно, оно было переслано Толстым А. Ф. Кони. См. письмо № 44.
