бояться видеть его — всё, как вы видите, и страдать от него, как вы страдаете. А будешь страдать — будешь уходить от страдания, а уходишь от страдания всегда в радость.
Не робейте за Шуру.1 У меня много есть оч[ень] образованных людей, нигде не кончивших и при этом просвещенных в истинном смысле.
Помогай вам бог — тот, к[оторый] сам в себе и к[оторый] так далек от меня, ч[то] не смею и думать о нем; поможет ли, нет по нашему вызову? Никто не знает, а тот, к[оторый] в нас, тот — только вспомни о нем, соединись с ним — он уже и помог.
Братски приветствую вас и вашу семью.
Впервые опубликовано в ПТСО, № 214. Основания датировки: пометка на конверте письма адресата.
Ответ на письмо В. А. Молочникова от 11 октября 1909 г.
1 В этом письме Молочников писал о воспитании своих детей, в частности о сыне Александре (р. 1896).
В ответном письме от 1 ноября В. А. Молочников писал на ту же тему и, кроме того, описал судебное заседание, на котором судились крестьяне и революционеры. На конверте пометка Толстого: прекрасное письмо Молочн[икова].
1909 г. Октября 14. Я. П.
Спасибо, милая Таничка, что написала мне особо. Это как когда человек хочет ласково поговорить с другим, дотрагивается до него. Я и отзываюсь нежностью на твою ласку. Мне хорошо, даже очень хорошо, не по заслугам. Если есть на что пожаловаться, то — усталость, не физическая и не нравственная, а как бы сказать, деловитая усталость жизни. Допахал пашню, а еще рано, а на другую переезжать не к чему. И хочется на ночлег, от нечего делать спать, а мне умереть слишком хочется. Может быть, это временное, но есть оч[ень] сильно. Да уж и пора. Ты не одобряешь, а я всё в душе повторяю, что всё входит в одно длинное ухо и, не оставляя следа, выходит из другого. Не то, что я хочу учить кого-нибудь, видит бог, не хочу и не считаю себя способным, а тяжело видеть ясно всю чепуху и личной и частной семейной, и общей жизни людей, и их тяжелые страдания от этой чепухи и еще яснее видеть средства освобождения
