вагонах, к[оторые] должны были придти через него. Не думаю, чтобы это было лишнее. Верно нельзя счесть, п[отому] ч[то] постоянно дело изменяется. Это количество, с тем, что есть, нужно на 5000 чел[овек] на остальные 5 месяцев. Но так как многие столовые теперь изменяются — без хлеба, то было бы меньше. Но приходится теперь очень много открывать новых в Скопинск[ом] уезде. — Нынче опять Таня была там с Пошей, и нужда там страшная.
Софья Алексеевна пишет,3 что лен послан Цезыревым, и что он представил ей все документы, и что лен зачем то попал к Сурову.4 Понять всё это очень трудно. Если Цизарев или Мартынов послали лен мне, то мне же должны были послать дубликат. Если они послали даже Сурову (с к[оторым] я никаких дел не имею) для доставки мне, то должны были написать мне об этом. Если же лен пропал, то мне то уж ни в каком случае нельзя, да и нет резона искать его, т[ак] к[ак], где он пропал, может знать тот, кто его послал, а не тот, кто его не получал. —
Сейчас немножко волновался по случаю отсутствия Тани, но вот она приехала, и мы сидим все вместе бодрые и здоровые, и деятельн[ые].
Богоявленскому5 всё не лучше. Целую тебя, милый друг, и Леву, и всех. Если Леве нужно будет хлеба, то пусть он сам выписывает или покупает там, пока можно купить. —
У нас денег теперь около 6 т[ысяч].
1 Одно из писем, которые здесь имеет в виду Толстой, от 11 февраля (ПСТ, стр. 494—495).
2 Письмо это не сохранилось.
3 Письмо С. А. Философовой не сохранилось.
4 Павел Васильевич Суров — комиссионер.
5 H. Е. Богоявленский болел сыпным тифом.
1892 г. Февраля 18. Бегичевка.
Получил нынче утром твое письмо1 с Пошей и очень рад был и тому, и другому. Особенно рад, что ты успокоилась. Я не мог беспокоиться, п[отому] ч[то] знал, что не сделал ничего особенно дурного; в том смысле, что дурное я всегда, к сожалению,
