в цепи, как люди, показывающие что-нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
— Глянь-ка, глянь, — говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера-солдата, который с офицером подошел к цепи и что-то часто и горячо говорил с французским гренадером. — Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз-то за ним не поспевает. Ну-ка ты, Сидоров!
— Погоди, послушай. Ишь, ловко! — отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по-французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
— Ну, еще, еще! — подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. — Пожалуйста, почаще. Чтò он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, a били французов.
— Здесь велят прогнать вас и прогоним, — говорил Долохов.
— Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, — сказал гренадер-француз.
Зрители и слушатели-французы засмеялись.
— Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser),[1] — сказал Долохов.
— Qu’est-ce qu’il chante?[2] — сказал один француз.
— De l’histoire ancienne,[3] — сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. — L’Empereur va lui faire voir à votre Souvara, comme aux autres...[4]
- ↑ вac заставят плясать,
- ↑ Что? он там поет?
- ↑ Древняя история,
- ↑ Император покажет вашему Сувара, как и другим...
