Огнёмъ любви святой былъ взоръ ея согрѣтъ
И разливалъ на всё онъ теплоту и свѣтъ.
Благоговѣнья полонъ лежалъ недвижимъ я
И ждалъ священныхъ словъ, дыханье притая.
Но вотъ она ко мнѣ склонилась и рукой
Коснулася груди впалой и больной.
И наконецъ уста разверзлися ея —
И вотъ что услыхалъ тогда я отъ нея:
„Страданьемъ и тоской твоя томится грудь,
„А предъ тобой лежитъ еще далекій путь.
„Скажу-ль я, что тебя въ твоей отчизнѣ ждетъ?
„Подыметъ на тебя каменья твой народъ.
„За то что обвинишь могучимъ словомъ ты
„Рабовъ грѣха, рабовъ постыдной суеты!
„За то что возвѣстишь ты мщенья грозный часъ
„Тому, кто въ тинѣ зла и праздности погрязъ!
„Чье сердце не смущалъ гонимыхъ братьевъ стонъ,
„Кому закономъ былъ — отцовъ его законъ!
„Но не страшися ихъ! и внай что я съ тобой,
„И камни пролетятъ надъ гордой головой.
„Въ цѣпяхъ ли будешь ты, не унывай, и вѣрь
„Я отопру сама темницы смрадной дверь.
„И снова ты пойдешь избранный мной Левитъ
„И въ мірѣ голосъ твой не даромъ прозвучитъ.
