Отъ ужаса и ранъ очнулся я въ раю:
Въ раю разостланъ былъ коверъ, какъ шаль узорный,
И на него склонилъ я голову мою,
Отдавшись ласкамъ дѣвъ и страсти непритворной…
У нашихъ ногъ фонтанъ вздымалъ свои струи,—
Въ алмазы, въ бисеръ, въ пыль струи тѣ разсыпались,—
Прохладой вѣяло, и радуги качались
Въ ароматической серебряной пыли;
Деревья райскія, тѣнисты, плодовиты,
Росли, какъ острова, ліанами повиты,
И приглашали васъ въ таинственную сѣнь,
Любовью услаждать божественную лѣнь…
Въ кіоскахъ для мужей, воителей избранныхъ,
От ужаса и ран очнулся я в раю:
В раю разостлан был ковер, как шаль узорный,
И на него склонил я голову мою,
Отдавшись ласкам дев и страсти непритворной…
У наших ног фонтан вздымал свои струи,—
В алмазы, в бисер, в пыль струи те рассыпались,—
Прохладой веяло, и радуги качались
В ароматической серебряной пыли;
Деревья райские, тенисты, плодовиты,
Росли, как острова, лианами повиты,
И приглашали вас в таинственную сень,
Любовью услаждать божественную лень…
В киосках для мужей, воителей избранных,
