заставляет их работать в своем заведении 10-12 часов в сутки и весь продукт их труда присваивает в свою пользу. Это есть типическая форма эксплуатации труда капиталом в промышленной области.
В сельском хозяйстве наблюдаются те же способы эксплуатации труда капиталом. Здесь также испытывается потребность в торговце, который бы передавал земледельческие произведения из мест их производства в районы потребления. И здесь торговец не довольствуется ролью простого посредника, а стремится закабалить земледельца, давая ему в долг деньги, хлеб и т. п. и требуя, чтобы тот продавал ему одному выращиваемый им лен, коноплю и т. д., по цене, значительно пониженной против обыкновенного; ростовщичество служит средством эксплуатации земледельца и крупными сельскими хозяйствами. Испытывая крайнюю нужду в деньгах зимой, когда у него нет никаких заработков, земледелец идет просить денег у соседа-землевладельца. Тот дает ему десяток-другой рублей, но требует, чтобы долг он возвратил не деньгами, а работой на его земле.
Все эти формы эксплуатации земледельца торговым и ростовщическим капиталом получили особенно широкое распространение в России, где земледелец беден и невежественен, и где мало кредитных учреждений, назначенных для снабжения мелких производителей деньгами за невысокие проценты. В Западной Европе такие формы эксплуатации земледельца встречаются не часто. Там земледелец грамотен и зажиточен. Он получает газеты и знает цены на производство на производимые им продукты. В деревнях устроены общественные кассы, ссужающие земледельцев деньгами за невысокий процент. Крестьянин, поэтому, там никогда не теряет при продаже зерна 20-25 % его стоимости, не занимает деньги из 20-30 %, и тем более из 50-100 % годовых, не подряжается на работу за половинную цену. Но на них за то лежит там другое бремя: бремя крупного долга, хотя бы из-за невысокого процента.
Крестьяне Западной Европы владеют землёй на правах собственности. Они продают свою землю и покупают чужую. Но тогда как продажа крестьянином земли является
