Хотя дух в писаниях Моисея сокрыл в буквах глубочайшие тайны, однако всё описано так стройно, что порядок не потерпел никакого ущерба.
2. Ибо когда Бог через слово сотворил небо и землю, и отделил свет от тьмы, и дал каждой вещи её престол, то всё начало тотчас же своё рождение и качествование.
3. В первый день Бог согнал воедино или сотворил крепким духом повреждённый салиттер, ставший таким в возжении Его гнева: ибо слово сотворил означает здесь согнание воедино.
4. При этом согнании воедино повреждённого салиттера гнева загнан был и царь Люцифер, как бессильный князь, со своими ангелами в ад салиттера гнева, в то место, где рождается внешняя полумёртвая постижимость, в пространство между богиней природы, луною, и мёртвою землею.
5. Когда это произошло, глубина стала светлой, и свет вместе с сокровенным небом отделился от тьмы, и шар земли совершил один оборот в великом колесе природы; и вместе с тем протекло время одного оборота или одного дня, содержащее в себе 24 часа.
6. В течение второго дня наступило острое разделение, и была создана непостижимая пропасть между гневом и любовью света, и царь Люцифер был крепко заточён в доме тьмы, и заключён там для конечного суда.
7. Также и вода жизни была отделена от воды смерти; однако таким образом, чтобы во всё время мира сего они были связаны друг с другом, как тело и душа, и всё же ни одна не постигала другой; но небо, созданное из среды воды, служит пропастью между ними, так что постижимая вода есть смерть, а непостижимая есть жизнь.
8. Так правит непостижимый Дух, каковой есть Бог, повсюду в сём мире, и исполняет всё; а постижимый связан с Ним, и обитает во тьме, и не может ни видеть непостижимого, ни слышать, ни обонять или осязать; но он видит дела Его, и есть разрушитель их.
9. Когда же теперь Бог заключил дьявола во тьму затвором неба, каковое небо везде и повсюду, Он возобновил своё чудесное рождение в седьмом духе природы, и всё стало снова рождаться, как то совершалось от вечности. Ибо так пишет Моисей: И сказал Бог: да произрастит земля зелень и траву, сеющую семя свое, и деревья плодовитые, приносящие плод, каждое по роду своему, и имеющие собственное семя своё у себя на земле: и стало так. И произвела земля траву и зелень, сеющую семя своё, каждая по роду своему; и деревья, приносившие плод, и имевшие у себя собственное семя свое, каждое по роду своему. И Бог увидел, что это хорошо: и из вечера и утра был третий день (Быт. 1, 11, 12, 13).
10. Хотя это описано совсем правильно и точно, однако истинный смысл остаётся в слове сокрытым, и никогда не был понят людьми. Ибо со времени падения человек никогда не мог постигнуть внутреннего рождения, понять, каково рождение небесное; но разум его пребывал в плену внешней постижимости, и не мог проникнуть сквозь небо, и созерцать внутреннее рождение Божие, которое также и в повреждённой земле и повсюду.
11. Ты не должен здесь думать, будто Бог создал нечто новое, чего не было прежде: ибо если бы это было так, то был бы иной Бог, а это невозможно.
12. Ибо вне этого единого Бога нет ничего: ибо и самые врата ада суть также не вне этого единого Бога; но произошло лишь разделение между любовью в свете и возжённым гневом во тьме, и они не могут постигать друг друга, и однако связаны друг с другом, как единое тело.
13. Салиттер, из которого произошла земля, он был от вечности, и состоял в седьмом источном духе, каковой есть дух природы, и прочие шесть непрестанно рождали седьмого, и они окружены им, или заключены в нём, как в чреве своей матери, и были силою и жизнью седьмого, подобно как звёздное рождение во плоти.
14. Но когда царь Люцифер возбудил гнев в этом рождении, и гордостью своею внёс в него яд и смерть, тогда в этом гневном рождении, в яростности или жале смерти, родились подобная земля и камни.
15. За этим последовало теперь извержение: ибо Божество не могло потерпеть в любви и в свете Божием такого рождения, но повреждённый салиттер должен был быть согнан в одну глыбу, и господин Люцифер с ним; и тотчас же погас в повреждённом салиттере врожденный свет, и был создан небесный затвор между гневом и любовью, чтобы более не рождался подобный салиттер, и чтобы небо содержало гнев в плену в самом внешнем рождении природы во тьме, и было между ними вечное разделение.
16. Когда же это было в два дня завершено, на третий день взошёл свет во тьме; и тьма вместе с князем своим не могла объять его: ибо тогда взошли из земли трава, зелень и деревья; причём написано: каждое по роду своему (Быт. 1, 12).
17. В этом слове сокрыто ядро вечного рождения, и оно не может быть постигнуто плотью и кровью, но Дух Святой через душевное рождение должен зажечь звёздное в человеке, иначе он бывает слеп в этом и не понимает ничего, кроме как только что речь идет о земле и камнях, и о траве, зелени и древесных растениях. — Теперь, здесь написано: Сказал Бог: да произрастит земля траву и зелень и плодовитые деревья.
18. Затем здесь: слово sprach — сказал есть вечное слово, и оно прежде времён гнева от вечности пребывало в этом салиттере, когда тот состоял ещё в небесной форме и жизни, а также никогда не умирало всецело в его средоточии, но лишь в достижимости.
19. Когда же свет снова взошёл во внешней постижимости или в смерти, то вечное слово было в полном рождении, и рождало жизнь из смерти и через смерть, и повреждённый салиттер стал теперь снова производить плоды.
20. Но так как вечное слово принуждено было качествовать совместно с повреждением в гневе, то тела плодов стали и злыми и добрыми. Ибо внешнее рождение плодов должно было произойти из земли, которая в смерти, а дух или жизнь — из звёздного рождения, которое в любви и гневе.
21. Ибо таково было рождение природы во время возжения, и так было оно сплочено в земле, и в таком же рождении должно было снова взойти. Ибо написано, чтобы мёртвая земля произрастила траву и зелень и деревья, каждое по роду своему.
22. Это значит, по тому роду и качеству, как оно состояло от вечности в небесном качестве, роде и образе. Ибо тот род зовётся своим собственным, который зачат в чреве матери, и он свой по природному праву, как своя собственная жизнь.
23. Так и земля произвела не какую-либо чуждую жизнь, а только ту, которая была в ней от вечности. Подобно как она до времени гнева приносила небесные плоды, имевшие святое, чистое небесное тело, и бывшие пищею ангелов, так произвела она и ныне плоды по своему постижимому, жёсткому, злому, гневному, ядовитому, полумёртвому роду: ибо какова была мать, такими стали и дети.
24. Не то чтобы плоды земли всецело были в гневе Божием; ибо сплочённое в ней слово, которое бессмертно и нетленно, и было от вечности в салиттере земли, оно вновь зазеленело в теле смерти, и стало приносить плоды из умершего тела земли; но не земля объяла слово, а слово землю.
25. И какова была теперь вся земля вместе со словом, таким был и плод: слово же осталось сокрытым в средоточии неба, которое есть и в этом месте, и предоставило рождению семи источных духов слагать тело из самого внешнего, повреждённого и мёртвого (рождения), и оно продолжало восседать, как слово и сердце Божие, на своём небесном престоле, на троне величества, и наполняло звёздное, а также и мёртвое рождение, но для них, как святая жизнь, совсем непостижимо.
26. Не должен ты думать, будто самое внешнее мёртвое рождение земли приобрело через взошедшее слово такую жизнь, что оно уже более не смерть, и что в плоде его нет смерти: этого не может быть вовеки: ибо что однажды умерло в Боге, то мертво, и не оживет вновь вовеки своей собственной властью: но слово, качествующее совместно с звёздным рождением в части любви, оно рождает, посредством звёздного рождения, жизнь через смерть.
27. Ибо ты жe видишь, что все плоды земли, какие она порождает из себя, подлежат истлению, и суть также смерть.
28. А что плоды получают иное, отличное от земли тело, гораздо более крепкое, прекрасное, приятное на вкус и благовонное, это происходит от того, что звёздное рождение берёт от слова силу, и слагает иное тело, стоящее наполовину в смерти и наполовину в жизни, и сокрытое между гневом Божиим и любовью.
29. А что плоды на теле гораздо приятнее, слаще и нежнее, и хороши на вкус, тому причиною третье рождение земли, по которому земля будет очищена в конце сего времени, и водворена вновь в своё первое место: гнев же останется в смерти.
30. Смотри, так говорит в слове дух, который есть сердце земли, и восходит в небе своём в яркой молнии жизни, с которым дух мой качествует совместно в своём познании, и через которого пишу я эти слова: человек создан из семени земли, из сплоченного воедино вещества [„разумей: из Matrix земли, у которой двоякое око, как то: одно в Бога и одно в сей мир, из трёх Начал“], и не из гнева, а из рождения земли, как царь или сердце земли, и состоял в звёздном рождении, в части любви; но гнев был связан с ним, и он должен был в рождении удалять его прочь от себя, как плод в рождении удаляет прочь от себя горечь дерева.
31. И он не сделал этого; но устремился назад, из любви в гнев, и допустил в себе похоть к своей мёртвой матери, вкушать от неё, и сосать грудь её, и расти на её стволе.
32. И чего он домогался, то ему и удалось: он перенёсся своим самым внешним рождением в смерть своей матери, а жизнью своею из любви в гневную часть звёздного рождения.
83. И вот он стоит теперь между небом и адом; на виду у дьявола в его царстве, и дьявол постоянно воюет и сражается против него, чтобы или изгнать его из своей страны в землю, или сделать из него дитя гнева в аду.
34. Но в чём же теперь его надежда? Смотри же, слепой язычник, смотри и ты, исказитель и перетолкователь Писания, широко раскрой глаза твои, и не стыдись этой простоты: ибо Бог сокрыт в средоточии, и Он ещё гораздо проще, но ты не видишь его.
35. Смотри: твой дух или твоя душа рождается из твоего звёздного рождения, и есть третье рождение в тебе, подобно как яблоко на дереве есть третье рождение от земли, и имеет рост свой не в земле, но над землею: будь оно дух, как твоя душа, оно не допустило бы больше земле связывать себя на погибель.
36. Но ты должен знать, что яблоко на своём стволе хотя и качествует самым внутренним рождением своим совместно со словом Божиим, чьею силою оно выросло из земли; но так как в телесной матери его пребывает гнев, то она не может вынести его из постижимого рождения, и оно телом своим принуждено оставаться в постижимости в смерти.
37. Однако в силе своей, в которой состоит его жизнь, и которою оно качествует совместно со словом Божиим, оно снова будет водворено, в силу слова, в Последний день, в своей матери, на своё небесное место, и будет отделено от гневной и мёртвой постижимости, и взойдёт в небе сего мира в небесном образе, и будет плодом для людей в оной жизни. [„Разумейте здесь: сила Начала, откуда растет яблоко и всё, в обновлении мира будет снова зеленеть в раю вместе с чудесами“.]
38. Но так как ты создан из семени земли в слове [„КРАСНАЯ ЗЕМЛЯ есть огонь и вода, собранные из Matrix земли словом FIAT: но когда человек устремил воображение своё на землю, он стал земным“], и снова водворил тело твоё обратно в мать, то оно и стало таким же постижимым мёртвым телом, как твоя мать. И у тела твоего, как и у матери его, земли, есть надежда, что в Последний день оно снова будет водворено, в силу слова, на своё первое место.
39. Но так как твоё звёздное рождение здесь на земле состоит в гневе, и качествует совместно с любовью в слове, подобно как плод на дереве (ибо сила плода качествует совместно с словом), то надежда твоя в Боге.
40. Ибо звёздное рождение стоит в любви и гневе: и оно не может освободиться от него в сиё время, по причине самого внешнего рождения в плоти, которая в смерти.
41. Ибо мёртвая плоть объяла звёздное (рождение): и плоть человеческая есть мёртвая падаль, пока она ещё во чреве матери, и объята адом и гневом Божиим.
42. Но вот звёздное рождение рождает душевное, или третье, которое состоит в слове, и в котором сплочённое слово пребывает сокрытым в средоточии в своём небе. [„Сульфур (сера) души есть первое Начало в вечном духе воли, и получает жизнь в третьем Начале: живёт, таким образом, между любовью и гневом, и связан с обоими“.]
43. Но так как ты обладаешь своим разумом, и существуешь не как яблоко на дереве, но сотворён, как ангел и подобие Божие, на место изгнанного дьявола, и знаешь, как можешь звёздным рождением своим качествовать совместно со словом Божиим в части любви, — то ты можешь водворить душевное рождение своё в средоточии в слово на небе, и можешь душою своею, при жизни тела в этой мёртвой постижимости, господствовать вместе с Богом на небе.
44. Ибо слово в сердце твоём, и качествует совместно с душою, как одно существо: и если душа твоя пребывает в любви, она действительно одно существо с ним, и ты можешь сказать, что, по душе, восседаешь на небе, и живёшь и господствуешь с Богом. [„Разумей: по духу души, образом, происходящим из душевного огня“.]
45. Ибо душа, постигающая слово, имеет отверстые врата в небе, и ничем не может быть удержана; а также дьявол не видит её, ибо она не в его стране.
46. Но так как звёздное рождение твое одною частью состоит в гневе, а плоть через гнев состоит в смерти, то в части гнева дьявол всегда смотрит тебе в самое сердце твоё; и если ты дашь ему простор, он вырвет у тебя из слова ту часть звёздного рождения, которая в любви.
47. Тогда сердце твоё станет долиною тьмы: если ты не потрудишься скоро над новым рождением света, он зажжёт у тебя в нём огонь гнева; тогда душа твоя будет извергнута из слова, и будет качествовать совместно с гневом Божиим; после чего ты уже дьявол, а не ангел, и не можешь своим душевным рождением достигнуть врат неба.
48. Но если ты сражаешься с дьяволом, и хранишь врата любви в твоём звёздном рождении, и таким образом отходишь отсюда по телу, то душа твоя в слове остаётся совсем сокрытой для дьявола, и господствует с Богом до дня восстановления того, что утрачено.
49. Если же ты звёздным рождением твоим пребываешь в гневе, отходя отсюда по телу, и душа твоя не собрана в слово, то ты не достигнешь врат неба вовеки, но куда ты твое семя, то есть, твою душу, посеял, в той части и воскреснет тело.
50. А что тело и душа снова встретятся в день воскресения, это ты видишь здесь на рождении земли. Ибо Творец сказал: да произрастит земля траву, зелень и плодовитые деревья, каждое по роду своему (Быт. 1, 11); тогда взошло каждое по роду своему и зазеленело: и как прежде времени гнева у него было небесное тело, так теперь получило оно, по матери своей, земное.
51. Но заслуживает внимания, как всё в великом мятеже дьявола включено было в слово, так что всё взошло в своём собственном существе, по своей силе и своему роду, как если бы оно никогда не было разрушено, но только изменено.
52. Если же это произошло так в то время, когда было такое убийство и грабительство, то тем более произойдёт это в Последний день, когда земля отделится в зажжённом огне гнева, и вновь оживёт; конечно она будет включена тогда в слово любви, подобно как здесь она рождала в этом слове плод свой, траву, зелень и деревья, а также всевозможные руды серебра и золота.
53. Но так как звёздное рождение земли cocтоит в любви, и внешнее — в смерти, то каждое и останется на своём престоле, и жизнь и смерть разлучатся.
54. Но где же хотела бы лучше быть душа человека в день возрождения, как не в своём отце, то есть, в том теле, которое родило её.
55. Но так как то время, пока тело было в смерти, она пребывала сокрытой в слове, а это слово содержит также и землю в звёздном рождении в любви, то душа, во время своего сокрытия, качествует также, через слово, совместно с матерью своею — телом, по звёздному рождению, в земле; и в слове тело и душа никогда не бывают разлучены друг от друга, но живут вместе в Боге.
56. И хотя животное тело подлежит истлению, однако сила его остаётся жить, и из силы его вырастают пока в его матери прекрасные розы и цветочки; и хотя бы оно даже сгорело в огне, однако сила его пребывает в четырёх стихиях в слове, и душа качествует совместно со словом: ибо душа в небе, а небо это везде, также и посреди земли.
57. Человек, поглядись пока в этом зеркале; при сотворении человека ты сможешь прочесть об этом подробнее: я помещаю это здесь лишь ради того, чтобы ты мог лучше понять силу творения, и чтобы ты тем лучше приспособился к этому духу, и научился его языку.
58. Теперь кто-нибудь спросит: из какого же вещества или из какой силы произошли тогда трава, зелень и деревья? Каковы были обстоятельства и условия их творения? Простец скажет: Бог создал всё из ничего; но он не ведает этого самого Бога, и не знает, что Он есть; когда он взирает на землю вместе с глубиною, которая над землёю, он думает: это не Бог, или: Бог не там. Он постоянно воображает, что Бог обитает только над голубым небом звёзд, и правит как бы духом, исходящим из Него в сём мире, тело же Его не присутствует здесь на земле и в земле.
59. Такие мнения читал и я в книгах и в писаниях учёных; потому именно и произошло столько разных мнений и распрей среди них.
60. Но так как Бог в своей великой любви отверзает мне врата своего существа, и мыслит о союзе, который у Него с человеком, то я хочу раскрыть и отпереть все врата Божии, весьма усердно и строго, по моим дарованиям, насколько дозволит мне Бог.
61. Не в том смысле, будто я достаточно силен в этих вещах, но лишь в той мере, как я могу постигнуть их. Ибо существо Божие — как колесо, в котором много колёс вделано друг в друга и наискось, и вверх, и вниз, и они все вместе непрестанно обращаются: и вот, видишь колесо, и весьма изумляешься, и однако не можешь сразу ни изучить, ни постигнуть его в его обращении; но чем больше взираешь на колесо, тем больше изучаешь его образ; и чем больше научаешься, тем больше радостного желания испытываешь к колесу: ибо видишь непрестанно нечто дивное, и человек не может довольно наглядеться и научиться.
62. Так и я: что в одном месте опишу я недостаточно об этой великой тайне, то ты найдёшь в другом: чего я не смогу описать в этой книге из-за пространности предмета, и моей невразумительности, то ты найдёшь в следующей.
63. Ибо эта книга есть лишь первый отпрыск этой веточки, которая зеленеет в своей матери; подобно ребёнку, который учится ходить, и не может сразу быстро побежать.
64. Ибо дух хотя и видит колесо, и хочет постигнуть образ его в каждом месте, однако это не удаётся ему в достаточной мере из-за обращения колеса: когда же случается, что он видит снова первый постигнутый им образ, он каждый раз научается чему-нибудь ещё, и всё больше привлекается к колесу, и любит его.
65. Теперь заметь: земля обладает точно такими же качествами и источными духами, как и глубина над землёю, или как небо, и всё вместе в целом принадлежит к одному телу; и весь Бог есть это единое тело, а что ты не видишь и не знаешь его всецело, тому виною грех, с которым ты в этом Божественном великом теле заключён в мёртвой плоти; и сила Божества скрыта от тебя, подобно как мозг в костях скрыт от плоти. Но если ты в духе пробьёшься сквозь смерть плоти, ты увидишь сокрытого Бога; подобно как мозг в костях проницает их, и даёт плоти силу и крепость, и однако плоть не может постигнуть его, но только его силу, так и ты в плоти не можешь видеть сокрытого Божества, но получаешь его силу, и разумеешь в ней, что в тебе обитает Бог.
66. Ибо мёртвая плоть не принадлежит к рождению жизни, чтобы получать жизнь света в собственность; но жизнь света в Боге восходит в мёртвой плоти, и рождает Ему из мёртвой плоти иное небесное и живое тело, которое знает и постигает свет.
67. Ибо сие тело есть лишь оболочка, откуда вырастает новое тело [„новое тело вырастает из небесного существа в слове, из плоти и крови Христа, из таинства ветхого тела“], как это бывает с пшеничным зерном в земле; оболочка же не воскреснет снова и не оживёт, как не бывает этого и с пшеницею, но останется вечно в смерти и в аду.
68. Вот почему человек носит с собою здесь на земле в своём теле вечную обитель дьявола. Ты можешь щеголять ею, прекрасная богиня, и можешь даже пригласить пока дьявола на пир в новое рождение, он сумеет быть тебе полезным; смотри только, как бы не родить тебе нового дьявола, который бы остался в своём собственном дому.
69. Взгляни на таинство земли: как рождает она, так должен рождать и ты. Земля не есть то тело, которое вырастает, но она мать этого тела: подобно как и плоть твоя не есть дух, но плоть есть мать духа.
70. Но вот в обеих, в земле а также и в плоти твоей, сокрыт свет ясного Божества, и он пробивается насквозь, и рождает им тело, по роду каждого тела: человеку по его телу, и земле по её телу; ибо какова мать, таким бывает и дитя. Дитя человека есть душа, которая рождается из плоти из звёздного рождения; а дети земли суть трава, зелень, деревья, серебро, золото, всякие руды.
71. Теперь ты скажешь: как же мне тогда подойти к рождению земли, чтобы что-нибудь понять? Смотри: рождение совершается так же, как и у всего Божества, и нет никакого различия, кроме только повреждения в гневе, в котором состоит постижимость; вот единственное различие и смерть между Богом и землёю.
72. Ты должен знать, что все семь духов Божиих пребывают в земле, и рождают, подобно как в небе: ибо земля в Боге, и Бог нигде не умирал, но мертво самое внешнее рождение, в котором накопился гнев, и оно предоставлено царю Люциферу в дом смерти и тьмы и в вечую тюрьму.
73. Прежде всего терпкий дух: он стягивает воедино в звёздном рождении семи источных духов в земле некую массу, через возжение верхнего рождения над землею, и иссушает её своим острым холодом; подобно как он стягивает воду, и делает из неё лед, так стягивает он и воду в земле, и делает из неё сухую массу.
74. Затем следует горький дух, возникающий в молнии огня, также в веществе или массе: он не может потерпеть своего плена в иссушённом, и трётся с терпким духом в сухой массе, пока не зажжёт огонь; когда же это случится, горький дух пугается, и получает свою жизнь.
75. Прими здесь это правильно: в земле, вне растений и металлов, ты не почуешь и не найдёшь ничего, кроме терпкости, горечи и воды: но вода в ней совсем сладка в противность двум другим.
76. А также жидка, тогда как те две жёстки, грубы и горьки, и они всегда враждуют между собою: поэтому бывает непрестанная драка, война и борьба; но в драке этих трёх нет еще жизни, но они суть тёмная долина и три вещи, которые никогда не выносят друг друга, но между ними вечная драка.
77. И отсюда берет своё начало подвижность; отсюда же берёт своё начало и гнев Божий, покоящийся в сокровенном; отсюда же произошло начало и дьявола, смерти и ада, как ты можешь прочесть о том выше, в главе о падении дьявола.
78. Когда же эти три вещи: терпкость, горечь и сладость, трутся между собою таким образом, то верх берёт терпкое качество: ибо оно самое сильное, и могущественно стягивает сладкое воедино; ибо сладкое качество кротко и растяжимо вследствие своей мягкости, и принуждено сдаться в плен.
79. Когда же это случится, то и горькое бывает также в плену, в теле сладкой воды, и вместе с ней иссушается: тогда терпкость, сладость и горечь оказываются все вместе, и так жестоко дерутся в высохшей массе, пока она не станет совсем сухою; ибо терпкое качество всё сильнее стягивает и иссушает её.
80. Когда же сладкая вода не может более обороняться, в ней поднимается скорбь, подобно как в человеке, когда он умирает, и дух разлучается с телом, и тело сдаётся в плен смерти; так сдаётся в плен и вода.
81. И в этом возникновении скорби рождается зной скорби, и от него выступает пот, как у умирающего человека; и этот пот качествует совместно с терпким и горьким качествами, ибо он сын их, которого они породили из сладкой воды, когда убили её и довели до смерти.
82. Когда же это случится, то терпкое и горькое качества радуются о своём сыне, разумей о поте, и каждое сообщает ему свою силу и жизнь, и напитывают его, как прожорливого поросёнка, так что он у них скоро вырастает большим; ибо терпкое качество, равно как и горькое, непрестанно извлекает сок из земли, и наливает им своего юного сына.
83. Тело же, которое первоначально было стянуто воедино из сладкой воды, остаётся мертвым, и домом владеет теперь пот тела, качествующий совместно с терпким и горьким качествами, и ширится в нём, и становится великим, тучным и похотливым.
84. Но оба качества, терпкое и горькое, не могут однако покинуть своей распри и вражды, но непрестанно борются между собою; терпкое сильно, но зато горькое проворно.
85. И когда терпкое нападает на горькое, то горькое отскакивает в сторону, и захватывает с собою сок своего сына; тогда терпкое повсюду преследует его, и хочет забрать его в плен, и тогда горькое рвётся из тела наружу, и вытягивается как только может дальше.
86. Когда же, наконец, тело становится слишком тонким, так что оно не может больше его вытянуть, а горькая распря слишком жестокой, то горькое качество принуждено бывает сдаться в плен. Однако терпкое не может умертвить горького, но держит его только в плену, и битва между ними так велика, что горькое успевает ещё в волокнах вырваться из тела, и захватывает с собою тело своего сына.
87. Таков рост, или сплочение воедино, или образование тела какого-нибудь корня, как оно бывает на земле.
88. Теперь ты скажешь: как может быть Бог в этом рождении? Смотри: таково рождение природы, и если бы в этих трёх качествах, как то: терпком, горьком и сладком, не было возжённого огня гнева, ты увидел бы, пожалуй, где Бог.
89. Но вот теперь во всех трёх огонь гнева: ибо терпкое качество слишком холодно, и слишком жестоко стягивает тело; и сладкое также слишком густо и тёмно, и терпкое качество скоро схватывает его, и держит в плену, и чрезмерно иссушает; и горькое слишком колюче, убийственно и неистово; и эти три не могут прийти к согласию.
90. Иначе, если бы терпкое не было так жестоко возжено в холодном огне, и вода не была так густа, и горечь так буйна и убийственна, то они могли бы возжечь тот огонь, от которого произошёл бы свет, и из света любовь, и из молнии огня звук: тогда ты, пожалуй, увидел бы, не небесное ли то было бы тело, в котором сиял бы свет Божий.
91. Но так как терпкое слишком холодно, и чрезмерно иссушает воду, то оно держит пленным в холоде своём знойный огонь, и умерщвляет тело сладкой воды; так же пленяет оно и горечь, и иссушает ее.
92. А в этом иссушении умерщвлена бывает тучность в сладкой воде, в которой возгорается огонь, и эта тучность делается терпким и горьким духом; ибо когда тучность в сладкой воде умирает, она превращается в пот скорби, в котором качествуют терпкое и горькое качества.
93. Не в том смысле, будто вода вовсе умирает: нет, этого не может быть; но терпкий дух забирает в плен в своём холодном огне сладость или тучность воды, и качествует совместно с нею, и пользуется ею для своего духа.
94. Ибо дух его совершенно застыл в смерти, и нуждается теперь в воде для своей жизни, и извлекает из неё её тучность, и отнимает у неё её силу.
95. Тогда вода превращается в пот скорби, который стоит между жизнью и смертью, и не может возжечь себе огонь зноя: ибо тучность содержится в плену в холодном огне; и всё тело остается мрачной долиною, пребывающей в скорбном рождении, и не могущей достигнуть жизни.
96. Ибо жизнь, состоящая в свете, не может подняться в жёстком, горьком и терпком теле: ибо она в плену в холодном огне, но не вовсе умерла.
97. Ибо ты видишь, что всё это правдиво. Возьми какой-нибудь корень, который знойного качества, и положи его в теплую воду, или же возьми его в рот, и согрей и смочи, и ты скоро увидишь его жизнь, как он начнет действовать и вершить: а пока он вне зноя, он в плену смерти и холоден, как всякий другой корень или как дерево.
98. Ты видишь также, пожалуй, что тело у корня мертво: ибо когда из корня вынута сила, то тело остаётся мёртвою падалью, и не может действовать никак. Это происходит от того, что терпкий и горький дух умертвили тело воды, и извлекли для себя тучность, и взрастили в мёртвом теле свой дух.
99. Иначе, если бы сладкая вода могла удержать свою тучность в собственной власти, а терпкий и горький дух весьма кротко тёрлись бы между собою в сладкой воде, то они зажгли бы тук в сладкой воде; тогда немедленно в воде родился бы свет, и осветил бы терпкое и горькое качества.
100. Отсюда они получили бы свою настоящую жизнь, и удовольствовались бы светом; и весьма обрадовались бы в нём; и от этой живой радости взошла бы любовь, и в молнии огня, через восхождение горького качества в терпком, вознесся бы звук; а произойди это, был бы небесный плод, какой восходит на небе.
101. Но ты должен знать, что земля обладает всеми семью источными духами: ибо через дьявольское возжение духи жизни все вместе были сплочены в смерти, и как бы взяты в плен, но не умерщвлены.
102. Первые три, как то терпкий, сладкий и горький, принадлежат к образованию тела, и в них состоит подвижность и тело: они обладают постижимостью, и суть рождение самой внешней природы.
103. Другие три, как то: зной, любовь и звук, состоят в непостижимости, и рождаются из первых трёх; и это есть внутреннее рождение, с которым качествует Божество.
104. И если бы первые три не застыли в смерти, так что могли бы возжечь зной, то ты скоро увидел бы светлое небесное тело, и увидел бы, пожалуй, где Бог.
105. Но так как три первых качества земли застыли в смерти, они и остаются смертью, и не могут возвысить жизнь свою в свет; но остаются тёмною долиною, в которой гнев Божий, смерть и ад, равно как и вечная тюрьма и мука дьявола.
106. Не то, что эти три качества были отвергнуты от самого внешнего рождения, в котором огонь гнева, и до самого внутреннего, но отвергнуто лишь внешнее постижимое тело, и в нём внешняя адская мука.
107. Ты видишь здесь ещё раз, как связаны между собою царство Божие и царство ада, как единое тело, однако одно не может постигнуть другого. Ибо второе рождение, как то: зной, свет, любовь и звук, сокрыто в самом внешнем, и делает внешнее подвижным, так что оно собирается вместе, и рождает тело.
108. И хотя тело состоит во внешней постижимости, однако бывает сложено по роду внутреннего рождения: ибо во внутреннем рождении пребывает слово, а слово есть звук, восходящий в молнии огня в свете, сквозь горькое и терпкое качества.
109. Но так как звук слова Божия должен восходить сквозь терпкую, горькую смерть, и рождать тело в полумёртвой воде, то и тело это бывает злым и добрым, мёртвым и живым: ибо оно вскоре принуждено бывает вобрать в себя сок ярости и тело смерти, и состоять в том же теле и той же силе, как и земля, мать.
110. А что жизнь также и в детях земли сокрыта под смертью и в смерти земли, это я докажу тебе здесь.
111. Вот смотри: человек становится недужным и больным, и если ему не помочь, то он умирает: и это через какую-нибудь горькую и терпкую траву, растущую из земли, или через какую-нибудь злую смертельную влагу, или через различные иные произрастания земли, а равно и через какую-нибудь вредную плоть или разложение её.
112. Но если окажется умный врач, и он дознается от больного, от чего произошёл ему вред, и возьмёт эту причину болезни, будь то плоть или трава или влага, и перегонит её, или сожжёт в порошок, сообразно роду подлежащего вещества, и отожжёт у неё самый внешний яд, который в смерти, — то останется потом в воде или в порошке звёздное рождение на своём престоле, где борются между собою жизнь и смерть, и обе способны к восхождению, ибо мёртвое тело убрано прочь.
113. И если ты прибавишь теперь к этой воде или порошку хорошее зелье, или что-нибудь подобное, могущее удержать в плену восхождение и силу ярости в звёздном рождении, и дашь больному в чуть тёплом питье, будь то в пиве или вине, то действует самое внутреннее или сокровенное рождение той вещи, которая причинила человеку болезнь своим самым внешним мёртвым рождением.
114. Ибо если эту вещь положить в тёплую влажность, в ней начинает всходить жизнь, и жизнь охотно поднялась бы и зажглась бы в свете, но не может из-за ярости, которая противостоит ей в звёздном рождении.
115. Но настолько хватает её, чтобы избавить человека от болезни: ибо звёздная жизнь восходит сквозь смерть, и отнимает у жала смерти его силу; если она победит, человек выздоравливает.
116. Итак, ты видишь, как сила слова и вечной жизни в земле и детях её сокрыто покоится в средоточии в смерти, и зеленеет сквозь смерть, непостижимая для смерти, и непрестанно томится рождением света, и однако не может расцвесть, пока не будет отлучена от неё смерть.
117. Но у неё есть своя жизнь на своём престоле, и жизнь не может быть отнята у неё, но в самом внешнем рождении с ней связана смерть, а также в смерти гнев: ибо гнев есть жизнь смерти и дьявола; в гневе же состоит и телесное существо или тела дьяволов, а мёртвое рождение — их вечная обитель.
118. Теперь кто-нибудь спросит: но как же произошло и при каких обстоятельствах, что звёздное рождение земли начало качествование и рождение своё на день раньше, нежели звёздное рождение в глубине над землёю, раз огонь в глубине над землёю гораздо острее и воспламенимее, нежели огонь в земле; да и сама земля должна зажигаться от огня в глубине над землёю, чтобы рождать плод свой? Смотри же, разумный дух, дух говорит с тобою, а не с мёртвым духом плоти: раствори широко дверь твоего звёздного рождения, и возвысь одну часть его в свете, а другую оставь в гневе, и смотри также, чтобы душевное рождение твоё качествовало всецело с светом.
119. В таком расположении ты как бы небо и земля, или как всё Божество со всеми рождениями в сём мире. Если же ты расположен не так, то будешь здесь слеп, хотя бы ты был даже умнейшим учёным, какой только может найтись в мире.
120. Если же ты расположен так, то возвысь дух свой и смотри: астрологическим искусством твоим, глубокомыслием и измерением окружностей ты также не сможешь этого постигнуть: оно должно родиться в тебе, иначе не постигнуть его ни хотеньем ни уменьем.
121. Если ты хочешь, чтобы глаза твоего духа были отверсты, то вот как ты должен рождать: иначе разумение твоё одно только безумие, и бывает с тобою то же самое, как если бы художник написал тебе Божество на доске красками и сказал, что он написал его совершенно точно, и что оно таково. И легковерный и художник оказываются оба в одинаковом положении: оба не видят ничего, кроме дерева и красок, и таким образом один слепец ведет другого: поистине не со зверями подлежит тебе здесь сражаться, но с богами.
122. Теперь заметь: когда всё Божество в сём мире подвиглось на творение, то было не так, чтобы подвиглась только одна часть, а другая покоилась; но всё одновременно было в движении: вся глубина, где был царём господин Люцифер, и на какую только простиралось место его царства, и на какой был возжён в огне гнева салиттер.
123. Движение трёх рождений длилось шесть дней и ночей, в течение которых все семь духов Божиих пребывали всецело в подвижном рождении, а равно и сердце этих духов: и в это время салиттер земли обернулся шесть раз в великом колесе; каковое колесо суть семь источных духов Божиих; и при каждом обороте рождался особый состав сил, сообразно присущим источным духам.
124. Ибо первый источный дух есть терпкое, холодное, острое и жёсткое рождение; и он принадлежит к первому дню: в звёздном рождении астрологи называют его сатурническим рождением, и оно было совершено в первый день.
125. Ибо тогда произошли и были сплочены воедино жёсткие, грубые, острые камни и земля, а также рождена была крепкая небесная твердь, и сердце семи духов Божиих пребывало сокрытым в жёсткой остроте.
126. Второй день астрологи приписывают солнцу; но, выражаясь астрологически, он принадлежит Юпитеру: ибо на второй день свет из сердца семи источных духов прорвался сквозь твёрдое качество неба, и произвел смягчение в жёсткой воде неба, и в кротости просиял свет.
127. Тогда кротость и жёсткая вода были разлучены друг от друга, и жёсткая осталась на своём жёстком престоле, как жёсткая смерть, а кроткая, силою света, прорвалась сквозь жёсткую.
128. И это есть вода жизни, рождающаяся в свете Божием из жёсткой смерти: так прорвался свет Божий в сладкой небесной воде сквозь терпкую и жёсткую мрачную смерть, и так было создано небо из среды воды.
129. Жёсткая твердь есть терпкое качество, а нежная твердь есть вода, и в ней восходит свет жизни, который есть ясность Сына Божия.
130. И таким же точно образом восходит познание и свет жизни и в человеке, и в таком образе, рождении и восхождении состоит весь свет Божий в сём мире.
131. Третий день совершенно правильно приписывается Марсу, ибо он горький и неистовый и подвижный дух. В третьем обороте земли горькое качество тёрлось с терпким.
132. Пойми правильно эту высокую вещь: когда свет в сладкой воде проник сквозь терпкого духа, то молния огня или испуг света, когда он зажёгся в воде, взошла в терпком и жёстком, мёртвом рождении, и возбудила всё, откуда и произошла подвижность.
133. И я говорю здесь не об одном только небе над землёю; но это возбуждение и рождение произошло зараз и на земле и повсюду.
134. Но как небесные плоды, прежде времени гнева, восходили только в этом возбуждении источных духов, и через возбуждение их также и исчезали, и изменялись, то и в третий день творческого рождения они взошли в терпком качестве земли также через возбуждение молнии огня.
135. И хотя всё Божество пребывает сокрыто в средоточии земли, всё же земля не могла породить небесных плодов; ибо терпкий дух задвинул жестокий затвор смерти, чтобы сердце Божества во всяком рождении оставалось таким образом сокрытым в своём кротком и светлом небе.
136. Ибо самое внешнее рождение есть природа, и ей не подобает простираться обратно в сердце Божие, да она и не может этого; но она есть тело, и в ней рождаются источные духи, и являют и предлагают рождение своё с его плодами.
137. Вот почему в третий день земля зазеленела, когда источные духи пребывали в испуге слова или молнии огня.